Последний поезд на Ки-Уэст - [20]

Из-за перегородки доносится шорох, потом скрип и глухой стук.

Я проваливаюсь в сон.

Глава 8

Хелен

Ктому времени, когда смена заканчивается, вместо местных жителей, спешащих по делам в дневные часы, на улицы в поисках веселого времяпрепровождения выходят туристы и хулиганы.

Когда я закрываю за собой служебную дверь, все тело болит и ноги отказываются идти домой. Карман фартука набит щедрыми чаевыми — почти весь день шел народ, в связи с праздничным днем посетителей было больше, чем обычно.

Небо затянуто тучами, луны не видно, в воздухе пахнет дождем.

На земле валяется выпуск «Городской газеты Ки-Уэст», на передней полосе которой помещен абзац о штормовом предупреждении. Сегодня в кафе только и разговоров было, что об урагане: предсказания, а скорее гадания на эту тему — своего рода спорт в здешних местах. Лучше всех обычно знают рыбаки. Когда живешь и умираешь рядом с водой, учишься читать ее знаки. Если Том считает, что шторм пройдет мимо, я склонна ему верить.

В кустах слышится шорох, и я невольно цепенею при мысли, что за животное нацелилось преградить мне дорогу. Тут на острове кого только не водится: аллигаторы, олени, змеи и крысы — и хотя я всегда готова посторониться, но делать это под покровом ночи мне не хочется.

Однако на моем пути возникает не животное.

Это мужчина.

Снова шорох.

Двое мужчин.

Я сразу узнаю их — они дольше других сидели сегодня за кофе с пирогом и оставили в пепельнице гору окурков.

— Добрый вечер, — обращается ко мне тот, что ближе, — шляпа надвинута на глаза, походка с ленцой, которая возникает в состоянии подпития, когда тело расслабляется.

— Добрый, — автоматически говорю я, переводя взгляд с одного на другого.

— Да ты не переживай, — говорит первый. — Нам нужны деньги, что у тебя в кармане, только и всего, — он скользит взглядом по моему животу и снова смотрит мне в лицо. — Ничего плохого тебе и твоему ребенку мы не сделаем. Так что не дергайся.

Я открываю рот, чтобы закричать о помощи, но голос пропал — паника и страх сдавили мне горло, ноги приросли к земле, тело оцепенело.

От него так воняет джином, что меня вот-вот вывернет. Он насквозь пропитался алкоголем, точно купался в нем, и этот вязкий, сладковатый, потный запах напоминает мне о Томе, когда тот уходит в очередной запой.

Я стараюсь пошевелиться, побежать, заорать, но не могу двинуться с места.

— Ты что, оглохла? Гони монеты, живо!

В его голосе звучит нетерпение — я сразу узнаю это «живо!», эта угроза мне слишком хорошо знакома.

Нам нужны деньги, страшно подумать, как рассердится Том, если я вернусь домой с пустыми руками, но…

Разве у меня есть выбор?

Я лезу в карман, захватываю пригоршню монет и дрожащей рукой подаю их мужчине.

Он мигом оказывается рядом, хватает меня своей лапищей и выкручивает мелочь из моей горсти.

Я содрогаюсь от его прикосновения. Грудь сжимает тисками.

— Это все? — вопрошает он.

Больше ничего нет. Мое обручальное кольцо ничего не стоит, но я принимаюсь крутить его, пытаясь стянуть с распухших костяшек.

Мужчина делает шаг назад.

— А ну отвали, — слышится голос в ночи.

Я поворачиваюсь и вижу недавнего клиента, Джона, который направляется в нашу сторону.

— Да мы бы ее не тронули, — блеет в ответ грабитель. — Нам проблемы не нужны.

— Тогда отвалите, — говорит Джон. — Верните ей деньги и валите отсюда.

Грабитель качается с носка на пятку и теребит карман своих поношенных штанов.

— Дважды повторять не стану, — грозно произносит Джон.

— Валим, Генри, — говорит второй, делая шаг назад. — Оно того не стоит.

— Заткнись, — рычит Генри и сует руку в карман.

Джон надвигается на него.

Генри достает руку из кармана.

О господи, у него нож!

Джон поворачивает голову в мою сторону, и я понимаю, что сказала это вслух.

— Пожалуйста, — тихо говорю я и, дрожа всем телом, пододвигаюсь к Джону и хватаю его за руку, чтобы оттащить.

Хотя ни один из них не сравнится в размерах с Джоном, сейчас у них численное преимущество и нож в придачу, поэтому шансы почти равны.

— Это всего лишь деньги, — молящим голосом говорю я. — Не стоит из-за них…

Я не успеваю закончить предложение, как Джон кидается к бандиту — Генри, — а тот, в свою очередь, выбрасывает руку с ножом вперед, целясь Джону в живот. Рука грабителя, дернувшись, взлетает выше, а Джон, взревев, с размаху бьет его кулаком в челюсть.

Голова Генри откидывается назад, но вместо того, чтобы опрокинуться навзничь, он валится вперед и снова задевает Джона ножом.

Джон охает. Из раны на груди начинает сочиться кровь и течет по одежде.

От вида крови я выхожу из ступора и кричу на пределе голоса:

— На помощь! На помощь!

Сообщник Генри, судя по всему, еще мгновение пребывает в нерешительности, подумывая, не присоединиться ли к потасовке, а затем бросается к зарослям и скрывается в ночи.

Перед рестораном, наверное, еще есть люди. Если я побегу за помощью…

Мужчины сходятся снова, и тут я замечаю обломок жердины, который Руби так и не удосужилась убрать.

Я быстро хватаю его и, размахнувшись, огреваю Генри жердиной по голове.

* * *

Жердина падает у меня из рук, и я внимательно смотрю на мужчину, рухнувшего на траву прямо у моих ног.

Я опускаюсь на землю.