Последний парад наступает! Наша победа при Цусиме - [16]

Упражнения по использованию беспроволочного телеграфа на русских кораблях теперь происходили постоянно. Иногда флагман передавал по радио приказ о начале того или иного маневра и не поднимая флажных сигналов начинал эволюцию, и горе было тем капитанам, чьи корабли выбивались из общего строя. На вечерних собраниях на борту 'Урала' они получали безжалостные разносы от адмирала за дурную постановку службы на вверенных им судах.

От следующей на север эскадры постоянно отделялись различные транспорты, которые загружались углем под завязку в портах Вьетнама и Китая и затем следовали в заранее определенную точку рандеву… Некоторые же из этих купцов уходили в никому, кроме русского адмирала, не известном направлении. У этих транспортных пароходов были отдельные задачи, о которых никто кроме Рожественского и двух его современников не знал.

Один из транспортов ушедших в китайский порт увез на своем борту младшего флагмана эскадры смертельно больного Дмитрия Густавовича фон Фелькерзама. Часовских отлично помнил, что этому адмиралу было суждено умереть 10 мая накануне сражения, и в той, оставленной им реальности старый Рожественский чтобы не деморализовать эскадру решил никому не сообщать о смерти младшего флагмана. В результате эскадренный броненосец 'Ослябя' вступил в сражение под флагом покойника, и с гробом адмирала на борту. Сейчас же обновленный Зиновий Петрович решил что роль второго флагмана было бы неплохо передать кому‑нибудь поздоровее и посмекалистей, поэтому фон Фелькерзама увезли на лечение в китайский порт, а роли младших флагманов на русской эскадре были перераспределены.

В промежутках между 8 и 12 мая от русской эскадры постепенно отделялись вспомогательные крейсера 'Терек', 'Рион', 'Кубань' и 'Днепр' которые ушли в самостоятельное плавание. В старой реальности им ставилась задача крейсерства у берегов Японии с целью отвлечь часть ее флота от Цусимского пролива, и тем самым дать русской эскадре пусть и небольшое, но все‑таки преимущество. Но в этом мире у обновленного Рожественского были свои, совершенно иные, планы касающиеся этих вспомогательных крейсеров. Каждому командиру уходящему в крейсерство перед отправлением был вручен секретный конверт, который было приказано вскрыть 13 мая в полдень. В этом конверте содержались подробнейшие инструкции о том, что им впредь надлежало делать.

За всеми этими постоянными заботами, маневрами и ежевечерними совещаниями дата генерального морского сражения между русским и японским флотом постепенно надвигалась. Русские корабли измученные многомесячным переходом почти бесшумно скользили по океанским волнам неумолимо приближаясь к острову Цусима, расположенному в Корейском проливе. Там многие из них должны были обрести свою морскую могилу, погибнув как и положено боевым судам не спуская гордо реющего на мачте военно — морского флага Российской Империи. А перед иными кораблями маячила сдача в плен, однозначную оценку которой не могли дать и 100 лет спустя, так как одна половина исторического сообщества считала эту капитуляцию русских судов величайшим позором в истории нашего флота, а другая половина полагала, что в той ситуации попросту не было иного выхода кроме плена, иначе бы все закончилось бесполезной гибелью судов и экипажей. Но в этой реальности у Второй Эскадры Тихого океана, благодаря кипучей деятельности трех людей, вооруженных знаниями войн которых еще не было, появлялся призрачный шанс рассчитывать на благополучный исход сражения, то есть на прорыв хотя бы части кораблей во Владивосток. Идущие по ночам, и как будто спящие русские суда периодически вздрагивали всем корпусом на крупных волнах, и можно было подумать, что им снятся попадания японских начиненных шимозой снарядов в небронированные части корпуса. Можно было даже представить себе, что у кораблей есть своя карма, и сейчас многие из них во сне переживали свою гибель, которая настигла их в другой реальности. Вот вздрогнул, как будто бы получил торпедное попадание от японского миноносца флагман русских броненосец 'Князь Суворов'. Вот его систершип 'Бородино' опасно качнулся всем бортом, и со стороны могло показаться что у него сдетонировал погреб с боеприпасами башни среднего калибра. А вот броненосец береговой обороны 'Адмирал Ушаков' во время ночных учений развернул башни главного калибра на левый борт, якобы намереваясь принять свой последний героический бой с двумя заведомо более сильными японскими броненосными крейсерами. Возможно корабли предчувствовали свою будущую почти неизбежную гибель, и сейчас видели сны, которые в иной реальности должны были стать пророческими.

Одолеваемая мыслями о безвыходности своего положения Вторая Тихоокеанская эскадра в ночь с тринадцатого на четырнадцатое мая вошла в корейский пролив. Но сейчас, в отличие от прошлой реальности русские корабли вел за собой совершенно иной человек, у которого были свои планы на предстоящий бой.

Часть 2. И грянул бой!

Глава 7. Обнаружение русской эскадры

Каждая разведывательная служба хороша настолько, насколько хороши её сотрудники.

Аксиома разведки.