Последний остров - [33]
— Ну… чо? Еще поддать? — прохрипел Мишка, сплевывая с губ липучую тину.
Они стояли друг против друга на четвереньках в воде, вернее, в прибрежной няше, уже не в силах ни подняться, ни вцепиться в соперника.
— А сам… а самому… разве мало? — с присвистом и шипением ответил Антипов.
— Олениху у Чаешного… с кем?
— Не твово ума… Не вор, не пойман дак…
— А докажу?
— Ну… попадись…
— Не попадусь… Я не ворую. А ты берегись, Антипов.
— Чтоб ты сдох, паразит… Чтоб тебе на лодке перевернуться… Чтоб тебе…
Не договорил. Мишка качнул свое тело вперед и ударил Антипова головой в плечо. Падая, Антипов потащил за собой и Мишку. Они снова забарахтались в воде, взбаламученной до мешанки из ила и няши. Причинить какую-то особую боль Антипову у Мишки не хватало силенок, только на злости и держался, добивая агента словами:
— Хлысты толстые… гад ты… по бедности из них, понял… домишко даже можно срубить. А ты… Еще лес хотел грабануть… Конем хотел меня затоптать… Утоплю… и скажу, ты сам…
Антипов попал ногами Мишке в живот, отпихнул его и полез на берег к дороге. Мишка вылез вслед за ним.
На дороге они лежали плашмя, голова к голове, дышали тяжело, сипло.
— Ну? — выдохнул Мишка, пытаясь дотянуться до Антипова.
— Будя… Лучше… вдругорядь. На сегодня… будя. Иди домой.
— Ты первый.
— Сил нет подняться.
— Ползи.
Они еще чуть полежали, выравнивая дыхание и охлаждаясь от мокрой земли, потом долго и мучительно отползали друг от друга на, казалось, бесконечный метр. Оглянувшись, не замышляет ли противник каверзу, встали на четвереньки. Антипов покрутил головой и, чуть не плача с досады, вдруг трезво сказал:
— Я… тебя убить хотел… А не смог. Верткий ты, как звереныш… И мужики тебя видели… заложат. Чтоб ты сдох, Мишка… Чтоб тебе в лесу окочуриться…
— Не-е… мне рано… делов много. Было бы силы поболе, я б тебя седни утопил, Антипов. Честное слово. А за что — сам знаешь.
— Квиты, значит.
— Нет, не квиты… Ничья пока. Мне все одно доконать тебя надо… И ты так думаешь… про меня.
— Ты… брось это. Давай договоримся. Насчет лесу… твоя взяла. Понял? Я тебя не видел… И ты меня… тоже. С мужиками сквитаюсь. И с Танькой улажу. Уговор?
— Лиходей ты… — Мишка хотел наотрез отказаться от предложения агента, но ведь он не Кузя Бакин, от этого Антипова можно и красного петуха под стреху в подарок получить. — Ладно, Антипов, трепаться не стану… Но за олениху и за свою овечку я с тобой еще посчитаюсь… Это сегодня я сплоховал… без ружья-то… А так… не попадайся мне в лесу на пакости — укокошу… И глазом не моргну.
— Не укокошишь. Ты — власть. И я — власть.
— Дурак ты, вот кто. И лиходей. Попадешься еще раз, вот тогда и посмотрим, кто из нас власть настоящая. А счас ползи.
Когда Антипов уполз и растворился в темноте, Мишка долго шарил по земле руками у забора, ощупывая бугорки на дороге, перебирал корни шилушника. Сначала кнут нашел, потом и фуражку. Она была ему так необходима, что он готов был повторить всю сегодняшнюю погоню и еще раз схлестнуться с Антиповым. Цепляясь за гибкие прутья тына, он поднялся, натянул на голову фуражку, чуть сдвинув ее набок, и приложил пальцы к козырьку, отдавая честь всем товарищам командирам.
Попробовал идти — не получилось. Нога как чужая, мозжит в коленке, и мурашки покалывают до самой ступни, будто отсидел ногу-то. Придерживаясь за плетень, Мишка все же проковылял несколько метров до своего проулка и тут на мостках, на фоне воды, увидел сидящего человека. Даже не человека, а человечка. Стоят на мостках два ведра, а между ними сидит на корточках человечек. Сидит, накрывшись какой-то одежкой, и не шевелится. По обе стороны мостков привязаны две лодки: одна Мишки Разгонова, до нее даже можно рукой дотянуться, другая — деда Якова. Лодки тихонько шевелятся на воде, а человечек как истукан.
— Эй! — несмело позвал Мишка. Человечек даже не колыхнулся.
— Во дела!.. — заворчал Мишка. — Уже кикиморы начали мерещиться.
— Сам ты кикимора…
— Тю! Юлька, што ли? Иди-ка, подсоби мне.
— Боюсь.
— Некого уже бояться.
— Я луны боюсь.
— Юлька, ты в своем уме?
— Я-то в своем. А луна где?
— Да ты разуй глаза! Темень же несусветная, — рассердился Мишка: человек тут еле стоит, даже говорить ему трудно, а эта толстая дура комедию разыгрывает.
Юлька подстреленной сорокой запрыгала с мостков, держа над головою дедов пиджак, приткнулась, вздрагивая всем телом, к Мишке, зашептала ему в лицо:
— Ой, мамочки, страхи-то господни… токо я ведро зачерпнула, а в ведре-то вдруг светло стало. Я так и обмерла. Глядь, а луна-то по камышам крадется… Н-нет, не луна, а ее отражение, а сама луна… ой, мамочки… не стоит, как всегда, а плывет… нет, медленно так летит, будто кто тусклый фонарь на шесте несет по-над берегом и трясется от дождя.
Мишка тряхнул Юльку за плечи, остановил ее бредовый шепот:
— Кто трясется? Какой лешак тебе тут фонарь таскать будет?
— Откуда я знаю. Как светло стало, я пиджаком накрылась и ни гугу. До сих пор поджилки трясутся.
— Дура ты, Юлька. Я ж битый час тут в пяти шагах фуражку искал. Еле нашел в темнотище-то, а ты фонарь придумала…
И осекся Мишка, вспомнив, что действительно, когда фуражку искал, стояла чернильная темнота, а когда они встретились с Антиповым и устроили мамаево побоище, было светло, ну не так чтобы очень, но он явно видел светлую воду, рябую от дождевых капель, глаза Антипова и кровь на его лице, даже багровый шрам Мишка явно различал, что пересек лоб, нос и скулу агента. Но никакой луны и никакого фонаря Мишка не заметил.
Трехтомный роман "Антони Адверс" прослеживает судьбу героя от его нелегитимного рождения до победы в борьбе за обладание причитавшегося ему наследства. Во втором томе Антони отправляется в Новый Свет на борту доброго судна "Вапаноаг" под командованием преследуемого прошлым, пьющего капитана. Прибыв на Кубу с целью заставить вернуть долги своему благодетелю Джону Бонифедеру, он вскоре запутался в сетях политических и коммерческих интриг, которые отправили его в Африку на борту судна для перевозки рабов.
На что готова пойти женщина, ради благополучия собственного сына? Дженна, вдова купца Картхиса, во что бы то ни стало хочет сделать своего сына Рами благородным. Ради достижения этой цели она готова на всё. Лесть, предательство, убийство — в её арсенале нет запретных приёмов. Долгие годы она плетёт вокруг себя паутину коварства и лжи. Но в такой атмосфере, порой очень сложно бывает остаться собой, и не стать жертвой собственной хитрости…
Каждый из вас, кто прочтет эту книгу, перенесется в далекий и прекрасный мир античной древности.В жир сильных, отважных людей, в мир, полный противоречий и жестокой борьбы.Вместе с героями рассказа «Гладиаторы» вы переживете извержение Везувия, радость освобождения, горечь потерь.С отважной героиней рассказа «Гидна» под бушующими волнами вы будете срезать якоря вражеских кораблей, брошенных против Эллады царем Персии — Ксерксом.Вы побываете на площадях Афин и Рима, в сверкающих мраморных храмах и мрачных каменоломнях, где день и ночь свистели бичи надсмотрщиков.Вы узнаете удивительную историю о мальчике, оседлавшем дельфина, и множество других интересных историй, почерпнутых из документов и преображенных фантазией автора.
Давным-давно все люди были счастливы. Источник Счастья на Горе питал ручьи, впадавшие в реки. Но однажды джинны пришли в этот мир и захватили Источник. Самый могущественный джинн Сурт стал его стражем. Тринадцать человек отправляются к Горе, чтобы убить Сурта. Некоторые, но не все участники похода верят, что когда они убьют джинна, по земле снова потекут реки счастья.
Повесть рассказывает о том, как жили в Восточной Европе в бронзовом веке (VI–V вв. до н. э.). Для детей среднего школьного возраста.
Евангелие от Христа. Манускрипт, который сам Учитель передал императору Клавдию, инсценировавшему собственное отравление и добровольно устранившемуся от власти. Текст, кардинальным образом отличающийся от остальных Евангелий… Древняя еретическая легенда? Или подлинный документ, способный в корне изменить представления о возникновении христианства? Археолог Джек Ховард уверен: Евангелие от Христа существует. Более того, он обладает информацией, способной привести его к загадочной рукописи. Однако по пятам за Джеком и его коллегой Костасом следуют люди из таинственной организации, созданной еще святым Павлом для борьбы с ересью.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.