Последний остров - [112]
— Победа? Подожди… Здорово, Жултай. Ты чего это? — он быстро подошел к костру, глянул на Жултая, на Аленку, которая нетерпеливо встряхивала кистями рук, будто обожглась. — Алена, что у вас здесь случилось?
И Аленка не вытерпела. Не стала играть Егорову пьесу.
— Миша, кричи «ура»! Войны больше нет!
— Как это нет?
— Кончилась война!
— Кончилась… Кто сказал?
— Вот Жултай прямо с митинга к нам.
Михаил побледнел, выронил таз и уставился на Жултая. Но у друга был такой разнесчастный и в то же время счастливый вид, что Михаил схватил друга за плечи, приподнял, начал тормошить.
— Так что же вы, мужики?! Ведь это — Победа! Жултаю Ульжабаевичу…
И все завопили:
— Ура! Ура! Ура!
Лошадь испуганно шарахнулась, оборвала недоуздок и заметалась по ограде. На нее не обращали внимания.
Начали качать Жултая, ведь он не только их друг, не только привез столь долгожданное известие — он сам фронтовик, был ранен и награжден. Потом качали Михаила, Егора. Со смехом подхватили и Юлю Сыромятину. Но больше всех досталось Аленке. Она хохотала до слез и умоляла спустить ее с небес на землю.
Ганс с трудом поймал за узду лошадь, поцеловал ее в мягкие губы и захохотал:
— Гитлер капут! Ферштейн, товарищ лошадь? Нет больше войны! Есть мир! Большой мир на всей земля!
Егор раз за разом перезаряжал свою берданку и палил в белый свет, первый раз не жалея патронов.
Жултай сорвал с себя мазутную тельняшку и, размахивая ею как флагом, носился по ограде, изображая лихую матросскую пляску. Не удержался и Михаил, потом Аленка. Не утерпели и Юля с Егором. Без музыки, под крики и абстрактное «та-ра-рам!» они танцевали, как умели, сомкнув круг и обняв друг друга за плечи.
Это был их первый совместный танец и, быть может, последний. Он был как единый крик души, как песня без слов, похожая одновременно на стон и клятву верности.
Танцевали пятеро детей, сирот войны, но это были уже взрослые, мужественные граждане своей земли.
Ликование медленно стихало, замедлялся ритм танца, сужался круг. Они смотрели друг на друга и почти не видели лиц. Но сегодня они не стеснялись своих слез, а только виновато улыбались. Каждый понимал всех, и все понимали каждого. Наверное, не умом, а сердцем понимали и то, что дома каждый сам по себе не сможет радоваться.
Еще теснее круг. Еще ближе плечо друга. Вот головы пятерых сомкнулись. Окончен танец. Спета песня. Ни единым словом не были помянуты отцы. Но каждый и все вместе думали о них.
Ганс все понял и, чтобы не мешать ребятам, тихо ушел со двора, спустился к берегу озера, сел в лодку. Достал из нагрудного кармана губную гармошку, попытался что-то сыграть — не получилось. Он как-то странно поглядел на свой неказистый музыкальный инструмент, размахнулся и закинул его далеко в камыши…
— Вот такие дела… — проговорил Михаил и осторожно высвободился из объятий друзей. Отобрал у Жултая тельняшку и бросил ее в костер.
— Иди, Жултай, умывайся. Алена, принеси ему рубаху, которую ты шила. Она мне все равно велика, а ему впору будет. Егор, кидай своих уток в таз. Праздник сегодня. Сам Бог велел…
Жултай быстро умылся под рукомойником у крыльца и облачился в сатиновую рубаху.
— Вот это я понимаю. Настоящая парадная форма для бывшего моряка-балтийца.
— Ребята, — устало улыбнулась Аленка. — Сейчас бы пива.
— Дак мы ж квасу привезли. Ядренее всякого пива, — обрадовался Егор. — Юль, а ну волоки его сюда. И закуску. Закуску не зажимай, а то я знаю тебя…
Юлька принесла полнехонький туес с квасом, миску соленых груздей и большую ковригу ржаного хлеба.
Егор тут же принялся командовать парадом. Первую, до краев наполненную кружку подал хозяину дома:
— Тебе, Михаил Иванович, и первое слово.
— За победу! — Михаил выпил и заправски крякнул.
— Всяк пьет, да не всяк крякает, — Жултай хитро подмигнул Егору. И тоже выпил. И тоже по-мужски крякнул. Прислушался. С противоположной стороны озера, из леса, где располагался лагерь военнопленных, послышался гул голосов, смех, сухо защелкали одиночные винтовочные выстрелы, перекрывая грянувшее мощное «ура-а-а!», затрещали длинные автоматные очереди. Скуластое лицо Жултая расползлось в улыбке.
— Слышите? Это Таня Солдаткина гонцов в лагерь послала. Федя Ермаков салютует. Счас, должно, и он сюда примчится… Я и сам-то не сразу понял. А тут на трибуну дед Сыромятин вылез. Руками только разводит, слова сказать не может, борода трясется. Точно, немчуре амба, думаю. И мигом на конюшню. Вывел председателева коня, только он может выдать аллюр три креста. Все, думаю, радуются, а вам и невдомек… А? Разве правильно это?
— Я думал, у тебя опять сватовство не получилось, — поддел Хваткова Егор.
— Какое там сватовство! Ты б видел, что творилось у памятника коммунарам! Все целовались и плакали. А Дина даже три раза принималась целовать Парфена Тунгусова.
— А тебя? — спросил Михаил. — Тоже целовала?
— Зачем меня? Я ж прям со смены… Видел ведь, какой был. Да и сбежал сразу. Все должны знать, что Победа пришла. Все до единого, особенно друзья.
Пальба в лесу прекратилась. И полилась песня. Раздольная, немножечко грустная — русская песня.
— Михаил, — опорожнив кружку, филином замигал Егор. — А ты ведь так и не сказал, как же будет по-немецки «победа»?
Трехтомный роман "Антони Адверс" прослеживает судьбу героя от его нелегитимного рождения до победы в борьбе за обладание причитавшегося ему наследства. Во втором томе Антони отправляется в Новый Свет на борту доброго судна "Вапаноаг" под командованием преследуемого прошлым, пьющего капитана. Прибыв на Кубу с целью заставить вернуть долги своему благодетелю Джону Бонифедеру, он вскоре запутался в сетях политических и коммерческих интриг, которые отправили его в Африку на борту судна для перевозки рабов.
На что готова пойти женщина, ради благополучия собственного сына? Дженна, вдова купца Картхиса, во что бы то ни стало хочет сделать своего сына Рами благородным. Ради достижения этой цели она готова на всё. Лесть, предательство, убийство — в её арсенале нет запретных приёмов. Долгие годы она плетёт вокруг себя паутину коварства и лжи. Но в такой атмосфере, порой очень сложно бывает остаться собой, и не стать жертвой собственной хитрости…
Каждый из вас, кто прочтет эту книгу, перенесется в далекий и прекрасный мир античной древности.В жир сильных, отважных людей, в мир, полный противоречий и жестокой борьбы.Вместе с героями рассказа «Гладиаторы» вы переживете извержение Везувия, радость освобождения, горечь потерь.С отважной героиней рассказа «Гидна» под бушующими волнами вы будете срезать якоря вражеских кораблей, брошенных против Эллады царем Персии — Ксерксом.Вы побываете на площадях Афин и Рима, в сверкающих мраморных храмах и мрачных каменоломнях, где день и ночь свистели бичи надсмотрщиков.Вы узнаете удивительную историю о мальчике, оседлавшем дельфина, и множество других интересных историй, почерпнутых из документов и преображенных фантазией автора.
Давным-давно все люди были счастливы. Источник Счастья на Горе питал ручьи, впадавшие в реки. Но однажды джинны пришли в этот мир и захватили Источник. Самый могущественный джинн Сурт стал его стражем. Тринадцать человек отправляются к Горе, чтобы убить Сурта. Некоторые, но не все участники похода верят, что когда они убьют джинна, по земле снова потекут реки счастья.
Повесть рассказывает о том, как жили в Восточной Европе в бронзовом веке (VI–V вв. до н. э.). Для детей среднего школьного возраста.
Евангелие от Христа. Манускрипт, который сам Учитель передал императору Клавдию, инсценировавшему собственное отравление и добровольно устранившемуся от власти. Текст, кардинальным образом отличающийся от остальных Евангелий… Древняя еретическая легенда? Или подлинный документ, способный в корне изменить представления о возникновении христианства? Археолог Джек Ховард уверен: Евангелие от Христа существует. Более того, он обладает информацией, способной привести его к загадочной рукописи. Однако по пятам за Джеком и его коллегой Костасом следуют люди из таинственной организации, созданной еще святым Павлом для борьбы с ересью.
Сибирь издавна манила русских людей не только зверем, рыбой и золотыми россыпями. Тысячи обездоленных людей бежали за Уральский Камень, спасаясь от непосильной боярской кабалы. В 1619 году возник первый русский острог на Енисее, а уже в середине XVII века утлые кочи отважных русских мореходов бороздили просторы Тихого океана. В течение нескольких десятков лет спокойствию русского Приамурья никто не угрожал. Но затем с юга появился опасный враг — маньчжуры. Они завоевали большую часть Китая и Монголию, а затем устремили свой взор на север, туда, где на берегах Амура находились первые русские дальневосточные остроги.
На Собольем озере, расположенном под Оскольчатыми хребтами, живут среди тайги три семьи. Их основное занятие – добыча пушного зверя и рыболовство. Промысел связан с непредсказуемыми опасностями. Доказательством тому служит бесследное исчезновение Ивана Макарова. Дело мужа продолжает его жена Вера по прозванию соболятница. Волею случая на макарьевскую заимку попадает молодая женщина Ирина. Защищая свою честь, она убивает сына «хозяина города», а случайно оказавшийся поблизости охотник Анатолий Давыдов помогает ей скрыться в тайге. Как сложится жизнь Ирины, настигнет ли ее кара «городских братков», ответит ли Анатолий на ее чувства и будет ли раскрыта тайна исчезновения Ивана Макарова? Об этом и о многом другом читатели узнают из книги.
На рубеже XIX и XX веков на краю земель Российской империи, в глухой тайге, притаилась неизвестная служилым чинам, не указанная в казенных бумагах, никому неведомая деревня. Жили здесь люди, сами себе хозяева, без податей, без урядника и без всякой власти. Кто же они: лихие разбойники или беглые каторжники, невольники или искатели свободы? Что заставило их скрываться в глухомани, счастье или горе людское? И захотят ли они променять свою вольницу на опеку губернского чиновника и его помощников?
Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть.