Последний обряд - [87]

— Габриэль советовался? — с надеждой в голосе спрашиваю я. — Он …?

— Ты увидишь снова своего Габриэля, дитя мое. Скоро.

Я пристально рассматриваю Ее лицо, в поисках ответов.

На ее губах мелькает знающая улыбка.

— Он — Доминион. Трудно разрушить сущность серафима.

— Гейб жив? — шепчу я больше себе, чем Ей.

— В каком-то смысле. — В ее глазах мелькает предостережение, и мне ничего не остается, как отвести взгляд.

— Я не хотела его искушать. Это просто … — Не знаю, как правильно подобрать слова. Я лишь хочу спросить, погубила ли я его, но не могу.

Мне это не нужно. Она же читает мои мысли.

— С ним все будет в порядке, но … — она замолкает, и я смотрю ей в лицо.

— Он больше не может быть со мной, — закончила я, читая печаль в ее глазах. На самом деле, я это и так знала. Прошлым вечером у дедушки я знала, что мы пришли к такому решению, хотя и не произнесли вслух.

— Так будет лучше для обоих.

Я снова киваю, проглатывая пульсирующий комок в горле.

— А как Люк? — спрашиваю я, все внутри сжимается, зная ее неизбежный ответ. Благодаря мне, Люк стал смертным. А это значит, что он мертв.

Ее глаза темнеют.

— Хочешь его увидеть?

Мое сердце начинает бешено колотится в груди, по щеке катятся слезы.

— Он жив, — шепчу я, закрывая лицо руками.

— Пока да, — мрачно добавляет Она.

Я резко спрыгиваю с дивана. Она крепко сжимает мою руку, которую все время не выпускала из своих рук.

— Поторопись.

— Где он?

— В больнице.

И тут в голове вспыхивает картинка — Люк лежит на больничной койке, провода и трубки повсюду.

«Время смерти — шесть часов тринадцать минут».

В спешке смотрю на часы на кухне. 5:41.

— Нет!

— Он будет ждать тебя, — говорит Она. — И передай ему, для него здесь есть работа, если ему будет интересно.

Я снова глотаю.

— Но он должен будет умереть … верно?

Ее взгляд смягчается, когда она кивает.

— У него есть выбор.

— Если он решит жить, останется ли он человеком?

Она поднимает бровь.

— Это то, что ты хотела бы для него?

— Я хочу, чтобы у него был шанс на нормальную жизнь.

— Даже если она будет без тебя? — тихо спрашивает Она, пристально смотря меня.

Мое сердце сжимается в крошечный жесткий комок, когда я киваю.

— Он это заслужил. Он самый человечный, чем кто-либо другой, кого я знаю.

— Если таков будет его выбор — я так и сделаю.

— Да, — говорю я, поворачиваясь к двери.

Она останавливает меня, нежно удерживая рукой за мое плечо.

— Ты больше не пользуешься дверью, моя девочка.

— Что ты имеешь в виду?

Она поднимается, и Ее рука скользит по моему лбу. И когда Ее прикосновение посылает мне прилив Силы, я осознаю, что мое тело призрачное.

— О Боже … — шепчу я. — Я умерла? Я ангел?

Она отрицательно качает головой.

— Фрэнни, конечно нет. Но ты уникальна тем, что рождена от трех миров. В тебе есть часть Рая, Ада, а также часть Земли. И учитывая твои способности, ты вполне можешь свободно перемещаться между ними.

И снова внутри меня все холодеет. Мне настолько плохо, что хочется буквально выпрыгнуть из кожи.

— Я не понимаю. Что это значит?

— Дитя мое, теперь ты знаешь свое предназначение, и понимаешь, насколько ты сильна. Это то, что ты выбрала, когда была в Бездне. А для того, чтобы достичь своей цели, тебе необходимо будет перемещаться между полями.

— Но я думала, моей целью было то, что я сделала с Люцифером.

— Это было всего лишь частью этого, но у тебе все еще есть работа, которую ты должна выполнить.

— Значит … я должна…?

— Это было тебе нужно, чтобы ты могла обнаружить ее. — Она, не отрываясь смотрит мне в глаза, и я начинаю чувствовать силу. Теперь это точно не моя бабушка.

Это Господь.

Отвратительное чувство оседает глубоко в моем теле.

— Я чувствую, будто … я не знаю … — опускаю глаза вниз, появляется такое чувство, будто я не слишком хороша, чтобы даже смотреть на Нее.

— Что такое, дитя мое?

— Будто какая-то часть Его — Люцифера — внутри меня. Чувствую себя такой встревоженной и нервной.

— Часть его живет в тебе ровно так же, как и часть меня. Ты должна найти баланс в себе самой, и во всей Вселенной. Сделать так, чтобы обе стороны могли сосуществовать.

Услышав это, я на самом деле прижимаю руки к сердцу, чтобы убедиться, что мое сердце не остановилось.

— Он внутри меня?

— Если когда-нибудь тебе потребуется помощь, обратись к Кейт.

— Кейт? — Размытая память о том, как она схватила кулон Люцифера во время битвы, вспыхивает в моем сознании. Он обжёг Мэгги, но когда Кейт схватила его, тот потух. — Что она может делать?

— Она рассеивает демоническую и небесную энергию. Если ты когда-нибудь почувствуешь себя слишком сильной внутри — потеряешь баланс — она может помочь.

Я смотрю на нее широко раскрытыми глазами.

Она улыбается мне.

— У тебя есть поддержка, Фрэнни. Твой отец, твои сестры… и даже твой молодой человек. — Она нежно толкает меня. — Теперь иди! Он нуждается в тебе.

— Где? — спрашиваю я.

— Следуй за своим сердцем.

— Но…

Она кладет руку мне на лоб, и я закрываю глаза. Я будто плыву — это чувство вызывает у меня тошноту.

— Люк, — шепчу я, когда открываю глаза, стою в углу больничной палаты, наблюдая, как он спит. Когда тошнота медленно проходит, я понимаю, что не одна. Люк здесь, но и кто-то еще.