Последний наказ - [17]

Шрифт
Интервал


Ратибор вздохнул. Похоже, мания величия коснулась не только великого князя Владимирского, но и простых горожан. Надо же, до весны в осаде купчина продержаться собрался…


— Три куны моя последняя цена — на взгляд витязя, цена была и так непомерно завышена, ну да пёс с ним, пусть подавится…


— Шесть — отозвался купец.


— Желаю здравствовать тебе и домочадцам твоим — Ратибор направился к выходу. Купец, похоже, заколебался, даже сделал движение вслед, но осадил себя. Марку держит. Ладно, пусть его…


Витязь вышел из лавки, с силой захлопнув низенькую забухшую дверь. Постоял, приглядываясь и прикидывая, куда идти. Вон там вроде приличная мясная лавка…


Ратибор готовился к походу — да, да, к тяжёлому зимнему походу, и никак иначе. Надо было запастись провизией, и копчёная медвежатина была для такого дела самое то. Но запастись подходящей дла похода едой в княжьих закромах оказалось не так просто. После того памятного разговора отношения молодой княгини Лады с хозяйкой, великой княгиней Агафьей Вячеславной испортились окончательно. Несмотря на недалёкий ум, княгиня Агафья обладала весьма развитым чувством собственного достоинства, где-то на грани мании величия, и не терпела дерзких речей от окружающих. Но даже если бы она была княгине Ладе вместо родной матери, это ничего не изменило бы. Коломна пала. Ещё несколько дней простоит Москва, а потом… Дорога до Владимира по замёрзшей Клязьме займёт у поганых два дня, от силы три.


— Господине — кто-то дёрнул витязя за рукав. Он оглянулся. Совсем молодой парнишка, в бедной, поношенной, но чистой одёже шмыгал носом, переминаясь с ноги на ногу.


— Чего тебе?


— Купи у меня, господине, чего торговал-то. За полкуны уступлю.


— Ну? — Ратибор смотрел на малого с весёлым интересом.


— Купи, господине — малый тряхнул головой — Дешевле не найдёшь!


— Воруешь, стало быть, у хозяина?


— Хозяин… — малый скривился — Батю моего булгарам продал за долг малый, и меня едва не продал магометанам… А матушка с горя померла нынче — глаза парнишки сверкнули — Аспид он хищный, а не хозяин!


Ратибор размышлял. Вот как…


— Ну вот что. Дам я тебе не полкуны, а куну серебром. Токмо надо мне… — и он перечислил список товаров — Есть такое в лавке у хозяина твоего?


— Найдётся. Не в лавке, так в дому — отозвался парнишка.


— Хозяин дознается, убьёт тебя — усмехнулся Ратибор.


— Пожар всё спишет — мрачно отозвался парень — Поганым меньше достанется.


На том и порешили. Уходя с торга, Ратибор усмехался в бороду. Жадность никогда и никого до добра не доводит. Тем более жестокость к слугам.


И вообще, самые низкие цены, как известно, у сторожа.



— Ну, вроде всё.


Ратибор в последний раз придирчиво оглядел снаряжение. Княгиня Лада уже стояла подпоясанная, брови на бледном лице собраны в нитку.


— Готова я, Вышатич.


Они покинули светёлку, бывшую их жилищем все последние дни, и Ратибор, закрывая дверь, вдруг испытал непонятное щемящее чувство. Странно всё-таки устроен человек. И не свой дом, а всё жалко. Когда-то ещё придётся ночевать в тепле…


Игреня и Серко, уже осёдланные, ждали внизу. Они заметно отъелись в тёплых стойлах, застоялись, и сейчас, похоже, были рады размяться.


— Кого несёт… — недовольно высунулся из двери тёплой караулки привратник. Осёкся, узнал. Всё-таки какое-никакое уважение…


— Чего не спится-то тебе, госпожа?


— На богомолье еду, в Суздаль. Поклониться иконам святым в монастыре — смиренно произнесла молодая женщина. Ратибор чуть усмехнулся, уголком рта — не стоило, конечно, каждому давать отчёт… Ладно, проехали.


Привратник, сопя и почёсываясь, отворил одну створку тяжёлых ворот. Застоявшиеся кони резво взяли с места крупной, пританцовывающей рысью.


Они ехали бок о бок в сереющей предрассветной мгле. Город ещё спал, крепко и безмятежно, и только кое-где над избами уже курились первые дымки — самые расторопные хозяйки уже встали, начиная свои повседневные хлопоты. У Ратибора вновь защемило сердце. Город добирал последние мирные деньки.


Флюгер на верхушке надвратной башни Золотых ворот вспыхнул золотом под первым лучом. Заскрипели исполинские створки, распахиваясь, и чьи-то нарядные сани выкатились из города. Витязь и молодая княгиня обогнали розвальни с сонным, нахохлившимся мужиком в тулупе с поднятым воротником, копыта гулко процокали в зеве башни, и стольный город Владимир остался позади. Ратибор покосился на княгиню. На бледном лице не было ни страха, ни каких-либо других заметных чувств. Хорошо держится, однако…


Витязь обругал себя. Кой чёрт хорошо! Всё равно ей, вот что. Чего уж тут хорошего…


Уже отъехав от города на пару сотен саженей, витязь прощально оглянулся, и алый огонь брызнул ему прямо в глаз. Над миром вставало ярко-алое зимнее солнце, окружённое нарядным искрящимся ореолом. Длинные белые дымы вставали над крышами стольного града столбами, тянущимися прямо к небу, предвещая ясный, тихий, морозный день.


Он толкнул пятками Серка и вырвался вперёд, беря на себя роль ведущего. Княгиня тоже пришпорила свою Игреню. Впереди всадников маячили, метались на розовом утреннем снегу длиннейшие тени.


Да, впереди… Что-то ждёт их впереди?



— …Вот он, Суздаль, госпожа моя. А вон и монастырь!


Еще от автора Павел Сергеевич Комарницкий
Исполнитель

Быть прямым Исполнителем предначертанного свыше — не привилегия, а тяжкое наказание, данное за прежние грехи и злодеяния. Что может быть безумнее, чем полюбить бесплотный дух?Но Исполнитель, витязь Первей, как и ведущая его бесплотный дух Голос Свыше, уверены — в конце концов они добьются счастья, потому что этот мир в основе своей всё-таки справедлив…


Далеко от Земли

Сентябрь 1974 года. Советский Союз…Четырнадцатилетний Антон поспорил с друзьями, что проведет ночь на Кунцевском кладбище, приковав себя к могильной оградке. Он не верит в оживших покойников, но когда видит бредущую между могил белую фигурку, то с трудом удерживается от дикого крика…Десять лет спустя Антон – свежеиспеченный инженер, который трудится в Научно-Производственном Объединении им. Лавочкина, где строят межпланетные станции. Антон один из участников легендарного проекта «Вега», курируемого Комитетом Государственной Безопасности.


Новый порядок

Люди Земли Папируса, которую мы называем Нижним Египтом, пока ещё живут по древним справедливым законам. Но время их истекло. Повелитель Верхнего Египта Нармер уже готов распространить на всю землю Кемет новый порядок — все люди делятся на господ и рабов.


День ангела

Обыкновенный молодой человек, рядовой автомеханик ничем не примечательной конторы Роман Белясов больше всего на свете любил рыбалку и никогда не задумывался над бесполезным вопросом: в чём смысл жизни? Тем более он не верил в нелепые средневековые выдумки про ангелов… Но в жизни, как известно, иногда происходит даже то, чего быть никогда не может, и однажды Роману на своём опыте приходится убедиться — ангелы вовсе не миф, равно как и смысл жизни…


Мария, княгиня Ростовская

Давно и прочно забыты те времена нашествия Батыя на Святую Русь. Какими были они, те люди, скрытые от нас толщей тёмных веков, можно ли увидеть их, понять, прочувствовать? Можно, если вы почитаете увлекательнейший исторический роман Павла Комарницкого!Мария Ростовская была одной из дочерей черниговского князя Михаила Всеволодовича. В 14 лет вышла она замуж за молодого князя ростовского Василько. Мария любила Ростов и молодого мужа своего без памяти. Родила она ему сыновей. Но пришла беда — орды хана Батыя хлынули на Русь, захватили в плен любимого мужа.


Продолжение следует

Оказывается, чтобы стать ангелом, совсем не обязательно умирать. Роман Белясов, романтик и просто хороший парень, обрёл крылья благодаря случайности и, конечно же, большой и светлой любви. Отныне он живая легенда, биоморф, с зачатками всеведения и… Нет, до всемогущества пока ещё очень далеко. На планете ангелов, опередивших в развитии людей веков на двадцать, Рома чувствует себя как пигмей в метро. Но он учится изо всех сил, чтобы стать полезным своим новым родичам, а вместе с ними и всему человечеству, которое в недалёком будущем ждут трудные времена.


Рекомендуем почитать
1922: Эпизоды бурного года

События 1922 года отразились на всем ХХ веке, и продолжают влиять на нас сто лет спустя. Империи пали. Официально был создан Советский Союз, а Италия Муссолини стала первым фашистским государством. Впервые полностью опубликованы «Бесплодная земля» Т. С. Элиота и «Улисс» Джеймса Джойса. В США сухой закон был на пике, а потрясенная чередой скандалов голливудская киноиндустрия продолжала расти. Появилось новое средство массовой информации – радио, а в Британии основали Би-би-си. В послевоенном обществе, уже измененном кровопролитной травмой и пандемией, нравы прошлого казались еще более устаревшими; «ревущие двадцатые» начали грохотать, возвестив начало «века джаза». В формате PDF A4 сохранен издательский макет.


Грандиозная история музыки XX века

Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.


Потерянный кронпринц Франции. Борьба за власть и тайна наследника Наполеона III

История семьи Наполеонов скрывает множество тайн и загадок. Среди подобных темных пятен истории самой могущественной семьи XIX века долгое время считалась судьба сына императора Наполеона III – принца Империи. Загадочная гибель наследника французского престола все последующие десятилетия была окружена завесой фальсификаций и замалчиваний. Ещё большей тайной для современников и потомков стала история жизни внука императора Наполеона III и сына принца Империи. Влиятельные силы вычеркнули последнего кронпринца Франции из европейской истории, и, казалось, его имя потеряно для нас навсегда. Авторы книги изучили массу исторических свидетельств, реконструировали историю бегства кронпринца и нашли документальные свидетельства его тайной жизни вдали от родины. Исследователь, автор научно-популярных книг Светлана Ферлонг и писатель, сценарист Эндрю Дж.


Земля Тиан

Роман писателя и композитора «восточной ветви» эмиграции Н. Иваницкого «Земля Тиан» (1936) повествует о приключениях двух русских шанхайцев-авантюристов, отправившихся на поиски драгоценных залежей платины в далекую и труднодоступную провинцию Китая. Туда же, в «землю Тиан», направляется труппа русских кабаретных танцовщиц во главе со странным китайцем-импресарио и проходимцем-переводчиком… Обложка на этот раз предложена издательством.


Зеркало наших печалей

«Зеркало наших печалей» – новая книга Пьера Леметра, завершение его трилогии, открывающейся знаменитым «До свидания там, наверху». Она посвящена «странной войне» (начальному периоду Второй мировой), погрузившей Францию в хаос. Война резко высвечивает изнанку человеческой натуры: войска вермахта наступают, в паническое бегство вовлечены герои и дезертиры, люди долга и спекулянты, перепуганные обыватели и авантюристы всех мастей. В центре событий – та самая Луиза Дельмонт – девочка, которая некогда помогала Эдуару Перикуру делать фантастические маски, чтобы он мог скрыть лицо, изуродованное взрывом.


1991. Заговор? Переворот? Революция?

Трагические события 1991 года изменили судьбу нашей страны. Но не только августовский путч, но и многое другое, что происходило в том году, все еще таит в себе множество тайн и загадок. Люди, далекие от власти, и не подозревают, что в основе большой политики лежат изощренные интриги, и даже благие цели достигаются весьма низменными средствами. Иногда со временем мы узнаем подлинный смысл этих интриг. Иногда все это остается для нас тайной. В своей книге Л. Млечин, опираясь на неизвестные прежде документы и свидетельства непосредственных участников событий, в первую очередь высокопоставленных сотрудников комитета госбезопасности РСФСР, рассказывает, как в том году развивались события в стране. Книга предназначена для широкого круга читателей.