Последний крик - [9]

— Что?

— Тебе кажется, что ты можешь спасти любого, — пояснила Меган, взяв его за руку и прижимаясь щекой к его щеке.

Апельсиновый привкус ее духов был ему неприятен.

«Я привык ее любить, — подумал он, — но теперь У меня не осталось никаких чувств по отношению к ней. Что она там говорит?»

— Ты ведь не доктор, — продолжала Меган. — Тебе кажется, что ты можешь спасти мистера Брэдли, кажется, что ты можешь спасти каждого. Ты так много трудился все эти годы, стараясь защитить их, — она пристально посмотрела ему в глаза. — Но ты не можешь сделать всего, Робин. Ты не можешь спасти весь мир. Ты просто слишком хороший. Слишком хороший.

Она поцеловала его в щеку.

Лицо Робина исказила усмешка, и он поспешно отвернулся, чтобы Меган ее не увидела.

«Да, в этом и есть моя проблема, — с досадой подумал он. — Я просто слишком хороший. Я был с Меган в течение шестидесяти лет. И до сих пор никогда не думал, что она такая глупая».

Он отвел ее в сторону, когда санитары в белых халатах столпились у Колеса Обозрения. Одному из них удалось остановить Колесо. Две машины «Скорой помощи» медленно пробирались сквозь толпу.

— Если он умрет, как ты думаешь, парк тогда закроют? — спросила Меган.

— Вероятно, — ответил Робин.

Он увидел Дайдру рядом с врачами. Ее каштановые волосы упали на заплаканное лицо. И вся она дрожала, наблюдая за работой медиков.

Через несколько минут Дайдра забралась в машину «Скорой помощи» через заднюю дверь, а за ней внесли носилки с мистером Брэдли.

Неожиданно Робин почувствовал себя усталым. Усталым и разочарованным.

Что если мистер Брэдли выживет?

Что тогда?

— Давай пойдем домой, — предложил он Меган. — Они кого — нибудь найдут, чтобы вы — грузить пассажиров. Да больше никто не захочет кататься на Колесе Обозрения. Я им больше не понадоблюсь сегодня вечером.

— Не волнуйся, Робин, — мягко сказала Меган. Взяв его за руку, она повела его к главным воротам. — Врачи приехали быстро. Я уверена, что мистер Брэдли поправится.

— Я тоже надеюсь, — пробормотал Робин.

«Мне надо было его придушить, пока был подходящий момент», — упрекнул он себя с досадой.

Меган внезапно остановилась. Ее пальцы впились в руку Робина.

— Кто этот парень? ~ зашептала она.

— Что? — Робин обернулся, следуя за взглядом Меган. — Какой парень?

— Вон тот, рыжий, — ответила она. — Высокий, худой, в длинной черной футболке и широких шортах.

Взгляд Робина остановился на парне, которого описала Меган. Рыжеволосый парень быстро отвернулся.

— Он на нас пялился, — сообщила Меган.

— Вот оно что, — Робин стал пристально разглядывать парня. Высокий, долговязый — особенно в своих огромных свободных шортах. Рыжие волосы падали ему на плечи. В одной руке он держал пакет с попкорном.

Он оглянулся на Робина. Заметив, что Робин уставился на него, парень тут же отвернулся.

— Он так пялился на тебя, будто он тебя знает, — сказала Меган.

— Я никогда не видел его раньше, — ответил Робин и потянул Меган в сторону ворот. — Давай пойдем отсюда.

— Ты не знаешь правду о Робине Фиаре, — прошипел голос на ухо Дайдре.

— Пожалуйста… — взмолилась она, до боли сжимая телефонную трубку. — Оставьте меня в покое. Перестаньте мне звонить. Я…

— Я собираюсь навестить тебя, — с угрозой произнес голос. — Хочу рассказать тебе о Робине.

— Нет! Пожалуйста! — Опять взмолилась Дайдра. Телефон замолчал.

Необходимо заехать в госпиталь, подумала она. Ее сердце стучало. Шепот из телефонной трубки все еще звучал у нее в ушах, повторяя свою угрозу: «Я хочу зайти к тебе…»

«У меня нет времени, — подумала Дайдра, бросая телефонную трубку. — Мне надо навестить папу. Может быть, именно сегодня он придет в сознание».

Последние несколько дней были очень трудными для Дайдры. Часы проводила она в госпитале, чтобы поговорить с докторами. Сидела около отцовской постели, разглядывая разные трубочки и проводочки, присоединенные к его телу. Ждала. Молилась за него, чтобы он открыл глаза, пришел в сознание. Прислушивалась к каждому его вздоху и размышляла над тем, сможет ли он когда — нибудь очнуться, улыбнуться ей. Сможет ли она опять говорить с ним?

Много часов она провела в госпитале, много напряженных и безрадостных часов.

А потом Дайдра спешила в парк. Ей надо было многому научиться и понять, как управлять парком, а времени на это совсем не было.

Колесо Обозрения все еще было закрыто, но остальные аттракционы и павильоны Парка работали как обычно. И каждый вечер было полно народа.

Одни приходили сюда отдохнуть и повеселиться, другие — посмотреть на места, о которых слышали ужасные истории.

«Я уже могла бы проводить экскурсии по местам страшных событий, — горько подумала Дайдра. — Можно было бы начать у клетки со львами в зверинце, там, где был растерзан и съеден служитель. Далее мы могли бы двинуться к Зеркальному павильону, где взорвалась бомба и разлетевшиеся осколки разбитых зеркал убили двенадцать человек.

Хорошо бы здесь и закончить экскурсию, но теперь не миновать Колеса Обозрения. И я показывала бы посетителям, где мой папа… где папа…»

Тут Дайдра разрыдалась.

Какие горькие мысли! Она тряхнула головой, чтобы их отогнать. Затем встала из — за отцовского стола, поставила на место его кресло, вышла из вагончика и столкнулась с Робином Фиаром.