Последний крик банши - [11]

Территория оцеплена в радиусе трехсот метров, причем оцепление самое что ни на есть серьезное: вдоль всего периметра стояли служащие какого-то из армейских подразделений, в нашивках Катя не сильна. А если задействованы силы помимо инквизиции, значит, дело перешло на новый уровень.

Аверин без труда преодолел оцепление, показав «корочки». «Она со мной», — бросил он через плечо, кивком указывая на ведьму. Обиделся все-таки. Катя пролезла под красной лентой и пошла к центру оцепления, где уже собрался отдел, занимающийся «делом собак». Сейчас это дело можно было смело переименовывать в «дело человеческого жертвоприношения». Екатерина не задумываясь направилась к накрытому простыней трупу.

— Подождите. — Илья Мартынов, как начальник отдела, загородил ей дорогу. — Я не уверен, что вам нужно это видеть. Зрелище не для женских глаз, — пояснил он.

— Поверьте, капитан, меня не испугаешь видом крови, — отмахнулась ведьма и откинула простыню.

Картина открылась и правда не для слабонервных. Молодой мужчина, возможно, ровесник Аверина, по трупу тяжело сказать, с перерезанным горлом. На этом фоне запястья, которые также порезаны, как-то терялись. Лужи крови не наблюдалось, значит, кровь собирали, но следов на асфальте все равно предостаточно. В паре шагов от тела красовалась большая пентаграмма метра два в диаметре, с разными знаками и символами по бокам.

— Что скажете? — спросил у ведьмы капитан Мартынов.

— Все тот же ритуал, все символы один в один, только пентаграмма крупнее, оно и ясно, сил забирали на порядок больше, тут прямая пропорциональная зависимость, как при вызове демона. Маленький круг — для низших, большой — для сильных.

— А вы и демонов вызываете? — заинтересовался капитан.

— А вы с какой целью интересуетесь? — ответила вопросом на вопрос Екатерина. — Я просто пример привела, в конце концов, у всех ритуалов один и тот же принцип, и для демонов часто готовят какую-то жертву, но это тоже к слову пришлось.

— Екатерина, извините, но я не могу не спросить: что вы делали этой ночью? — Взгляд мужчины стал цепким и жестким. Да уж, каким бы милашкой ни показался на первый взгляд Мартынов, он все равно инквизитор. А она ведьма, разбирающаяся в ритуалах. — Вы очень рано покинули клуб, еще до полуночи, по нашим данным.

— Этой ночью я спала у себя дома. Одна, — без колебаний ответила Екатерина.

— Это может кто-нибудь подтвердить?

— Только мой кот, — пожала плечами женщина, она уже прекрасно поняла, к чему все идет, и внутренне смирилась с неизбежным.

— В таком случае я настаиваю на проверке: или «сыворотка правды», или «зеркало памяти», на ваш выбор, — широким жестом предложил капитан. — Не думайте, что мы вас подозреваем…

Ведьма только усмехнулась.

— …но исключить из списка необходимо.

— Не оправдывайтесь, капитан, я бы рассуждала на вашем месте так же. Только я не согласна ни на одну из предложенных процедур. — Катя вздохнула, понимая, на что идет, но поступить иначе не могла. — Я прошу «испытание силы».

Повисла тишина. Все инквизиторы, а их было с десяток — помимо шести человек из отдела еще несколько экспертов и атташе, готовящий материалы для прессы, — уставились на ведьму, только что назвавшую один из самых болезненных и опасных для ведьм способов инквизиторского воздействия.

— Простите, Екатерина, — откашлялся капитан Мартынов, — я правильно понимаю, что вы отказываетесь от допросных методов в пользу пыточных?

— Да, Илья, вы абсолютно правы. — Женщина оставалась невозмутимой.

Капитан хотел сказать что-то еще, но Аверин протиснулся через столпившихся коллег, взял ведьму под локоть и потащил в сторонку. Сказав, что это на две минуты, он вышел из зоны оцепления, отвел Екатерину в безлюдный переулок и буквально прижал к кирпичной стене.

— Младший лейтенант, похоже, утаскивать меня куда-то и зажимать по углам вошло у вас в привычку, — недовольно заметила Катя. — Что опять?

— Что ты творишь? — Аверин уперся руками по обе стороны от женщины, лишая ее возможности маневра.

— Я, кажется, ясно объяснила по поводу обращения, — сверкнула глазами Екатерина.

— Да плевать на обращение! У тебя есть алиби, я могу подтвердить, что мы провели ночь вместе, и никакие проверки вообще не потребуются! — прорычал инквизитор, нависая над ней.

— Ага, что мы провели ночь вместе в одной постели, голые! Это вы собираетесь рассказать всем? Нет уж! — возмутилась Катя.

— Так ты поэтому отказываешься от «сыворотки» и «зеркала»? Боишься, что расскажешь, как мы занимались любовью? Неужели это страшнее пыточной?

— Да лучше пыточная, чем такой позор!

— Какой позор? Что такого вообще случилось, мы же, черт возьми, взрослые люди! — Аверин перестал контролировать свой голос и эмоции, перейдя на крик.

— Да вы себя в зеркале видели? — засмеялась ведьма. — Даже щетина толком не растет! То, что произошло, — ошибка, причины которой я непременно выясню. Но вскрывать такую правду я не позволю.

Катя попыталась оттеснить инквизитора, но проще подвинуть стену дома, чем кипящего от злости Аверина.

— Знаешь, ты не одна такая гордая, я и так многое тебе спускаю, с оглядкой на то, что было…

— Да ничего не было! Забудьте уже! — не выдержала ведьма. — А если и было, то точно не то, чем стоит гордиться!