Последний крестовый поход - [2]

— Матвей! — Светлана Николаевна посмотрела на молодого человека, сидевшего рядом с Мирославой, только на соседнем ряду.

— Я вас слушаю!

— Мне надоело постоянно прерывать занятие из-за твоих никому не нужных комментариев!

— А вы думаете, что ваши слова и вопросы кому-нибудь нужны?

— Моя речь, в отличие от твоей, не пустая болтовня и трата времени!

Авдеев с вызовом посмотрел на преподавателя.

— Да что вы говорите! А вы-то хоть сами знаете ответы на эти ваши вопросы о творчестве Хемингуэя? — последние слова он значительно выделил.

— Матвей, ты забыл, с кем разговариваешь? — попыталась одёрнуть его Мира.

— А в чём, собственно, дело?

— В том, что я старше тебя и требую уважения к себе! — продолжила Светлана Николаевна. — Ты не имеешь права разговаривать со мной таким образом!

— Старше? — усмехнулся Авдеев. — На два года!

— Не два, Матвей, — поправила его Голицына, — а четыре!

— Какая разница!

— Большая! — стала выходить из себя девушка. — К тому же я — преподаватель, не забывай об этом!

— Какой из вас преподаватель! — выпалил Матвей. — Вы даже внимание группы привлечь не можете. Разве я неправ?

Он не сводил с неё глаз, явно ожидая её реакции. В кабинете наступила тишина. Возможно, многие придерживались такого же мнения, но никто не осмеливался произнести его вслух. Однако все хорошо знали Матвея, и такие выпады не являлись сюрпризом. Поддерживать назревавший конфликт ни один студент не собирался, но и на защиту Голицыной встать желающих не было.

Его слова причинили ей боль. Нетрудно было догадаться, что Светлана Николаевна почувствовала в тот момент, когда услышала их. Но, собравшись с силами, она стала первой, кто нарушил молчание.

— Забирай свои вещи и немедленно выходи из кабинета! И больше не смей появляться на моих занятиях, ты меня понял?

Матвей медленно встал со своего стула и, демонстративно собрав свои учебники, направился к выходу из кабинета. В этот момент прозвенел звонок.

Мирослава и Соня вместе шли по коридору, обсуждая то, что произошло на занятии по философии. Это стало сенсационной новостью дня! Матвей Авдеев снова оказался в центре внимания, на этот раз вступив не в кулачный бой со старшекурсником, а в словесную битву с преподавателем.

— Если бы ты знала, как я его ненавижу. Просто терпеть не могу!

— Может, ты просто плохо знаешь его?

— Соня, достаточно посмотреть на стиль его одежды, поведение и даже самое простое — речь! — не успокаивалась Мирослава. — Ты видела, как он разговаривал со Светланой Николаевной?

Соня пожала плечами.

— Как с подружкой! — продолжила Мира. — Неважно, насколько она его старше! Голицына — преподаватель, а он — всего лишь студент.

— А мне понравилось! — улыбнулась Фадеева. — Разрядил обстановку.

— Соня!!!

— Да я шучу! Ну, я не знаю, Мир, по-моему, Авдеев — нормальный парень, ничем не лучше и не хуже остальных, чем он тебе не угодил. Ты просто…

Но она не успела закончить свою мысль. Её перебил приятный девичий голос:

— Привет, девчонки!

Это была Кристина Жукова, их сокурсница. Они дружили с детского сада и большую часть времени проводили вместе. Некоторые даже поговаривали, что их связывают узы родства, потому что в такую крепкую дружбу между девчонками никто поверить не мог.

— Привет, Кристин!

— О чём это вы здесь так увлечённо беседуете? — поинтересовалась она. — Дайте попробую угадать! Речь идёт о мальчишках нашего учебного заведения, я права?

— Абсолютно! — воскликнула Соня. — А точнее об одном из них.

— Так-так! — улыбнулась Жукова. — Отсюда поподробнее! Неужели неприступная крепость Соколовской пала, и она наконец-то встретила своего принца на белом коне?

Мирослава скорчила рожицу подруге и широко улыбнулась.

— Конечно же, нет! — ответила Фадеева. — Я пыталась найти хоть один плюс у Авдеева, и, как видишь, безуспешно.

— О, ну, я бы на твоём месте выбрала персонажа попроще. Матвей вне конкуренции, он точно не Мирославы поля ягода.

Девушки громко рассмеялись.

— Хотя по правде сказать, — прошептала Соня, — никто не видел его дома. Может, он белый и пушистый, эдакий ангелочек с нимбом на голове.

— Да уж, — сквозь смех проговорила Кристина, — ты сама-то веришь в то, что сказала?

— Будь он хоть сам святой Пётр, — серьёзно произнесла Мирослава, глядя на своих подруг, — я ни за что не стану с ним общаться после того, что он сделал.

Кристина обняла подругу за плечи:

— Уже целый год прошёл, а ты всё ещё дуешься.

Мира недовольно фыркнула и посмотрела на Жукову:

— Знаешь, я бы посмотрела на тебя, если бы тебе повесили на спину табличку «Председатель клуба ботаников. Официальные встречи по субботам. Обращаться лично ко мне».

Соня и Кристина никак не могли сдержать приступ смеха, пока Соколовская негодовала по поводу случая, произошедшего в самом начале их учёбы в университете. Тогда Авдеев действительно повесил такую табличку на рюкзак Миры, и к ней всё утро подходили студенты, явные зубрилы, желающие записаться в так называемый клуб, а остальные нервно хихикали в сторонке, пока девушка не поняла, в чём было дело.

Когда секрет популярности Мирославы у ботаников университета был раскрыт, между Соколовской и Матвеем произошёл жуткий скандал, после которого ни он, ни она в сторону друг друга смотреть не осмеливались, так как декан, ставший свидетелем той ссоры, пообещал отчислить Авдеева ещё до начала первой в его жизни сессии.