Последний Карфаген - [37]

— Ваня? — так же неуверенно сказал я.

За спиной его топтались напарники. Один с пистолетом, другой с АКМСом.

— Ты же погиб? — то ли спросил, то ли утвердил Болотов.

— А ты в Чечне? — продолжил я в том же духе.

— Был, — согласился он.

— И я был, — подтвердил я.

Понимание происходящего включилось у Ивана значительно раньше, чем у меня, движения стали резкими, голос уверенным.

— Дергать отсюда надо! Быстро. Ребята, снимите с него браслеты, потом все объясню. Все в машину. Только очень быстро.

Оперативники хоть и смотрели на происходящее с недоверием, но лишних вопросов не задавали. Ванины приказы исполнялись быстро и четко. Уже через минуту я стирал отпечатки пальцев с винтовки специальным раствором. Но Иван меня остановил:

— Не сейчас, возьми эту пукалку с собой. Знаю, знаю, что это не принято, но сейчас сделаем исключение… Для всего!

5

Мы сидели в видавшей виды «Волге» и пили коньяк. В машине Иван представил мне своих напарников. Оба они были в спортивных шапочках, у обоих были скуластые, не в меру серьезные лица, но на поверку оперативники оказались ребятами веселыми и разговорчивыми. На первый взгляд, друг от друга они отличались только куртками и тем, что один был темнее. Слева от меня на заднем сиденье оказался темный Лёва, а справа — более светлый и более разговорчивый Славик. За рулем был Володя, который ждал нас в обнимку с «Макаровым» на выходе с черной лестницы. Из всей ситуации я быстро сделал вывод, что Болотов в этой бригаде старший, и подчиненные лишних вопросов ему не задают. По крайней мере, пока о главном не заговорил сам Болотов, они довольно весело обсуждали последний футбольный матч, а Славик даже успел вставить пару анекдотов. Все происходящее меньше всего походило на возвращение группы захвата с места преступления. В итоге «Волга» приткнулась в сугроб на берегу реки в промышленном районе, Иван достал из «бардачка» коньяк и пластмассовые стаканы.

— Со свиданьицем, — разлил он.

Только после первой он спросил:

— Как ты туда попал?

Я вопросительно посмотрел на его товарищей, и он утвердительно кивнул.

— Это моя команда, — успокоил, — мы вместе уже пять лет. Я думал, ты Леву помнишь. Он со мной на мовшензоновской презентации был.

— А теперь на похороны сходит, — хохотнул Славик.

— Я тебя вспомнил, когда увидел, — начал я.

Рассказа моего без прилагательных и с необходимыми сокращениями хватило до дна «Белого аиста». Разумеется, говоря об отряде, я просто произносил слово «спецподразделение». Зато свои больничные мытарства описал подробно и даже с прилагательными, причастными и деепричастными оборотами. Оперативники вопросов по ходу рассказа не задавали. Можно было только заметить, что в глазах Левы и Славы появилась тень уважения ко мне. Видимо, из банального киллера в их сознании я все же превратился в солдата… Которого свои оставили на чужой территории, и теперь он не знает, в какую сторону стрелять.

— Я давно говорю, — вставил в конце моего повествования Славик, — мочить их всех надо без суда и следствия. А мы тут версии строим, вещдоки на помойках собираем.

— Ты новости вчера смотрел? — спросил Иван.

— Нет.

— В Подмосковье одному коммерсанту дом подожгли. Так вот, его самого дома не было, жена спаслась, а сгорели две дочки. Обеим пяти лет еще не было…

— Я ж не про всех! Я не поджигать предлагаю, а отстреливать… Когда уже все ясно…

— Все ясно бывает только в морге, — отрезал Болотов.

— А кто навел вас? — задал я наконец свой вопрос.

— В том-то и дело, что ничего определенного мы об этом сказать не можем. Был телефонный звонок, явно измененный голос, за двадцать секунд разговора нам назвали место, время и мишень. Мы просто решили проверить. Выходит, Никита, тебя решили сдать.

— Что теперь?

— Ничего, мы опоздали. Взяли только ствол. По телефону Лёва отвечал.

— Спросят с нас, почему засаду ранее не сделали, — засомневался в версии Болотова Лёва.

— Сколько у нас таких звонков в неделю? — озадачил его Иван. — Если по каждому из них делать засаду или высылать группу захвата, то даже с улиц придется дэпээсников снять. Одно знаю точно, Никиту надо куда-то спрятать. Раз не вышло у них «по закону», они все равно…

— У меня еще Рита, — сказал я.

— И Риту тоже.

Было заметно, что Болотов сам сомневается в этих скороспелых решениях. Уже через пару кварталов он, видимо, взвесил все возможные варианты и выдал окончательный.

— Так, стоп! По-моему, мы начинаем играть по нашим правилам, а играть следует по нотам, которые нам предлагает противник. Иначе вместо веселой песенки или Лунной сонаты будет полная какофония.

— Что еще? — спросил я, уже догадываясь, какой новый расклад появился в голове бывалого опера. — Это элементарно, Ватсон, — ухмыльнулся он, — если тебя сдали, значит, ты должен сидеть в СИЗО, и значит, все идет по их мудреному плану. Если ты нужен, тебя вытаскивают, если не нужен, убирают, но если ты не в СИЗО, значит, ты точно не тот товар, который они хотели купить. Вполне возможно, что ты не только выполнил задание, но и подвергаешься проверке. Ты когда-нибудь бывал в российских следственных изоляторах?

— Нет.

— Предлагаю бесплатную экзотическую экскурсию.