Последний камикадзе - [43]

Захлебнувшись соленой водой, Ясудзиро несколько мгновений не мог осознать, что с ним произошло, пока не вынырнул на гребень и не увидел оранжевую надувную лодку с лихорадочно гребущим веслами Нагосавой. Однако короткие ручки весел не позволяли развить большой скорости, и лодка удалялась довольно медленно. Зато с противоположной стороны на Ясудзиро быстро надвигался, разрезая воду, плавник голубой акулы. Это был конец, заставивший его похолодеть в теплой, тридцатиградусной воде. Но умирать не хотелось, и Ясудзиро схватился за шершавую рукоятку тяжелого кольта. Три выстрела, сделанные почти в упор в голову, заставили хищницу уйти на глубину. Ясудзиро оглянулся на лодку. Она за это время удалилась от него метров на тридцать. Летчик не стал стрелять в Фугу, боясь, что промахнется и продырявит лодку.

Бешенство и ежесекундное ожидание нового нападения акулы влили в организм Ясудзиро приток сил. На каком-то втором дыхании он рванулся в стремительном кроле за оранжевым пятном уплывающей лодки. Расстояние между ними сокращалось медленно. Задыхаясь от напряжения, Ясудзиро чувствовал, как его сердце бьется о рукоятку кольта, снова запрятанного в нагрудный карман. Вот когда ему пригодились ежедневные тренировочные заплывы в бассейне Йокосукской школы и на пляже Суноура!

Только десять метров отделяли его от лодки…

«Лишь бы не сдать, лишь бы выдержать этот темп еще с полминуты! Ну еще!.. Еще чуть-чуть!..»

Оставалась узкая полоска воды между Ясудзиро и оранжевой кормой.

Нагосава тоже выдохся. Лодка уже почти не двигалась. Ясудзиро догнал ее и бессильно повис, ухватившись за корму лодки. Он не влез бы в нее, даже если бы снова накинулась акула.

Передохнуть удалось лишь секунду. Почувствовав, что лодка вздрогнула, Фугу выпустил весла. Лицо его исказилось от бешенства, и он бросился на летчика, схватил его обеими руками за горло. Но слишком мало осталось сил, чтобы переломить горловые хрящи. Тогда Фугу потянулся к горлу зубами. Уже теряя сознание, Ясудзиро ткнул пальцами в глаза Нагосавы. Этот жестокий боевой прием каратэ спас ему жизнь. Фугу рухнул на дно лодки. Сделав несколько освежающих вздохов полной грудью, Ясудзиро стал приходить в себя. Фугу сидел на корме, закрыв лицо руками.

Ясудзиро теперь твердо знал, что одному из них места в лодке нет. Фугу стал опасен, как взбесившийся пес. Отсюда уплывет только один… Ясудзиро извлек кольт и прицелился. Обессилевшую руку он положил на борт лодки. И все равно рука дрожала. Мушка плясала на круглой голове Нагосавы, словно на яблоке спортивной мишени. Опустив мушку чуть ниже, летчик заставил себя нажать на спуск.

Нагосава дернулся, осел на дно лодки и затих. Кое-как перевалив за борт свое непослушное тело, Ясудзиро несколько минут лежал без движения рядом со своим бывшим штурманом. Фугу был мертв. Тяжелая пуля, пробив грудь, вышла на спине, вырвав большой клок комбинезона. На дне лодки хлюпала кровь, смешанная с морской водой.

Немного отдохнув, летчик столкнул труп в воду и отгреб от него в сторону. Забортной водой смыл кровь и вымыл руки. Его не мучили угрызения совести. Жалел только об одном: что поздно пристрелил негодяя.

Вытянувшись на дне лодки во весь рост, он равнодушно наблюдал, как в том месте, где волны подбрасывали труп Нагосавы в оранжевом спасательном жилете, появились треугольные «паруса» акульих плавников.

И вода закипела… Через какую-то минуту от Фугу не осталось и следа, и Ясудзиро избавился от неприятного соседства.

Оставшись один, он не обрел душевного успокоения. Дымки далеких кораблей иногда возникали в синеве тропического неба и быстро исчезали, обойдя стороной резиновую лодчонку.

Прошел еще один мучительный, бесконечно длинный день. Ясудзиро, ощущая странную слабость, понял, что долго не протянет. Все чаще он впадал в забытье или грезил наяву. Очнувшись перед вечером, он заглянул в широкое горло своего кольта, размышляя над тем, не, время ли уйти от ненужных страданий. В такой ситуации смерть была желанным избавлением от мук жажды и голода. И все-таки умирать не хотелось. Подождать хотя бы до вечера. Как только солнце исчезнет за горизонтом — он нажмет на спусковой крючок. Решение принято. И спокойствие охватило летчика. Смерть больше не страшила его. Она несла избавление от пыток пожирающего себя организма. Вспомнились полузабытые стихи Сайгеохооси:

Я хотел умереть бы весною,

В месяц смены одежды,[32]

В вечер полной луны,

И лежать, опочив под цветами.

Здесь не было ни полной луны, ни цветов — только пустынное море и равнодушные волны.

За час до заката низко над лодчонкой пролетел четырехмоторный гидросамолет «Кавасаки», совершающий патрульный полет над морем. Услышав шум моторов и увидев красные круги на крыльях, Ясудзиро, собрав все силы, приподнялся на колени и взмахнул белым шарфом. Его заметили. Летающая лодка сделала вираж и пошла на посадку.

В эту же ночь Ясудзиро был доставлен в военно-морской госпиталь в Давао.

Глава тринадцатая

1

Пока утлую резиновую лодчонку с умирающим Ясудзиро швыряло по волнам моря Тимор и пока он лечился в военно-морском госпитале, произошел ряд событий. Его авианосец «Акаги» вместе с другими кораблями соединения ушел из Кендари в Индийский океан.