Последний из рода Грифичей - [44]

— Сэр Ратибор, прошу, опустите меч, я все сейчас объясню. Мы не хотим причинить вам вред, — монах маленькими шагами начал идти ко мне, выставив правую руку вперед.

— Вы мне, причинить вред? — с усмешкой спросил я монаха и направил на него острие меча.

— Сэр Ратибор, я все объясню, — заговорил Галахад.

И видя, что я не отпускаю меч, он продолжил:

— Мы из ордена святого Идриса, а это тот самый убийца. За которого ты наверняка принял меня. Я чувствовал, как ты смотрел на меня и следил. Если ты не веришь мне и не веришь Грегори, — сказал он, указывая на того самого монаха, — убедись в этом сам, можешь открыть ему рот. Не бойся, он сейчас обездвижен паладинами, но поторопись, они хоть и сильны, но не могут его сдерживать постоянно.

Странно, все это я окинул взглядом. Надеюсь, в случае чего я успею воспользоваться своими силами. Хотя полной уверенности у меня в этом не было, я не контролирую свои силы и по желанию воспользоваться не могу, а чтобы разозлиться, надо время.

Я, с опаской поглядывая на все это действо, не опуская меча, двинулся к Эдуарду и протянул руку к его рту, прямо через пузырь, окутывающий его тело. На удивление, я ничего не почувствовал. И рука легко прошла сквозь него. Раздвинул пальцами ему губы и увидел отколотый зуб, тут стало понятно, что это действительно он.

Убрав меч в ножны, я отошел в сторону. Ко мне подошли Галахед и Грегори. Паладины же продолжали обвязывать цепью Эдуарда.

— Что тут черт возьми происходит? Кто это такие, и что они делают с Эдуардом? — сурово проговорил я.

— Это паладины, они рыцари ордена святого Идриса, обладающие различными способностями и давшие клятву служить ордену до конца своих дней. Они стараются не показывать свои способности простому люду.

К магии я уже вроде привык, а тут теперь еще и ордены какие-то. А дальше что, драка с дьяволом и интриги мадридского двора?

А Галахад продолжал тем временем:

— Некоторые из них обладают способностью подавлять силы, то есть обездвиживать живых существ, что ты сейчас и наблюдаешь. Некоторые могут заклинать предметы, кто-то видит в темноте, бывают и другие уникальные возможности, кожа твердая, как будто из брони, таких невозможно убить простым оружием.

О, такого я лично встречал и действительно не смог его поразить простым мечом, мелькнула у меня мысль.

— А некоторые могут очень быстро двигаться, с такой скоростью, что для самого обладателя такого дара все вокруг как будто замедляется, — тут Галахад замолк и слегка ухмыльнулся, — да, мы знаем о тебе и о твоей способности. Еще мы разыскиваем проклятые предметы. Люди не должны ими обладать.

— Что еще за предметы? — спросил я Галахада, хотя монах в прошлый раз их упоминал.

— Эти предметы могут быть как старинными, так и новоделами. Они разные, и они опасны для людей, — ответил Галахад.

— А как же твой щит? Или хочешь сказать, это простая мирская вещь? Я видел на турнире, как от него исходили потоки энергии.

— Ты немного заблуждаешься, щит — это реликвия, он изготовлен с целью защищать и оберегать, а проклятые предметы созданы с помощью колдовства и служат только одной цели, отбирать жизнь. Для простых людей на первый взгляд это одно и то же, но потом тебе станет все ясно.

Ага ясно и понятно, а главное, просто, или это из разряда, нам можно, а всем остальным нет. Так еще и обо мне знают, ну знают и что, или сейчас в казематы потащат, так я вроде ничего не творил, так что не должны.

— Если реликвия работает только в руках достойного ею обладать без каких-либо заклинаний и колдовства, то проклятая вещь всегда работает только при определённых заклинаниях, причем в большинстве случаев необходимо кровавое жертвоприношение. Вот и наш Эдуард поддался искушению проклятого предмета, обладая кинжалом, он проводил обряды, от этого получил такую неистовую силу. Ну а поскольку его никто не мог одолеть, вот он и получил свое прозвище. Когда Грегори увидел вместе с тобой убитого несчастного Нейта, он сразу и послал гонца за паладинами, — ответил Галахад.

— Почему он убил Нейта-эсквайра, не проще было убить простолюдина, да и искать бы никто не стал?

— Вот это как раз нам и расскажет наш уважаемый сэр Эдуард Сильный, — ответил монах.

— Хм, у меня еще тогда вопрос, раз у нас сейчас вечер откровений. Как контролировать мой дар, как обуздать эту ярость и гнев?

— Здесь мы тебе не можем помочь, ты должен сам научиться контролю. Твой дар очень редкий. Вот если ты вступишь в наш Орден и дашь клятву, мы постараемся тебе помочь, но пока лишний раз постарайся его не использовать при посторонних.

Заманивают ироды, да нет уж. Я как ни будь сам разберусь, а то мне этой секты еще не хватает.

К моменту как наш разговор закончился, паладины уже полностью обмотали цепью Эдуарда, так что он не мог и двинуться. После чего двое здоровенных паладинов подхватили его и понесли по коридору к дальнему выходу, ведущему во внутренний двор замка, где их уже ждала повозка.

Вернувшись в зал на пиршество, я увидел, что большинство гостей уже пьяны. Я занял свое место и потянулся к бокалу с вином.

Герцог поинтересовался, что случилось и почему меня так долго не было.