Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова - [105]
К счастью в секторе, где находился 2-й Кавалерийский корпус, наступило, наконец, временное затишье. 31 августа Михаил Александрович прибыл в Ставку, находившуюся в Могилеве. Встреча с Николаем стала первой после их холодного расставания в апреле, и Михаил был полон решимости вновь поднять вопрос о назначении его в Ставку. Наташа возражала против этого, но он настаивал, пообещав ей, что поговорит на эту тему с братом в последний раз. Если же и сейчас получит отказ, то полностью изменит к нему отношение…
Но на этот раз все вышло совсем не так, как прежде. Никаких наставлений, нравоучений о долге. Император сам предложил ему штабную должность, в назначении на которую отказал младшему брату несколько месяцев назад. Получил также Михаил, хоть и с опозданием, чин генерал-адъютанта.
Но эти уступки не изменили по большому счету отношений между семьями двух венценосных братьев. Михаил даже не стал говорить Николаю, что к нему приехала жена, которую он не видел уже три месяца. В течение четырех дней она оставалась в Могилеве, но держалась вдали от губернаторского особняка, где располагалась Ставка. В то время, когда император общался с ее мужем, она бродила по городу, обедала в ресторане гостиницы «Бристоль».
Николай узнал о ее приезде лишь после того, как Михаил покинул Ставку. Об этом сообщил императрице великий князь Георгий Михайлович[157], который сидел во время одного из сеансов в кинотеатре рядом с «мадам Брасовой», и разгневанная Александра Федоровна сообщила 13 сентября в письме мужу: «Знаешь, Мишина жена была в Могилеве!!.. Разузнай, где она жила (быть может, в вагоне), сколько времени, и строго прикажи, чтоб это больше не повторялось».
Но это никогда больше и не повторилось. Михаил так и не занял пост, предложенный ему в штабе. И в следующий раз они встретились с Николаем при столь чрезвычайных обстоятельствах, что вспоминать о прошлых обидах и недомолвках не было нужды. Повод для волнений оказался гораздо более серьезным.
К началу осени война на два фронта настолько утомила Михаила, что у него опять начались проблемы со здоровьем. Наташа тоже была на грани нервного истощения – травля ее семьи по капельке забирала последние силы. Напряжение нарастало, и это прорывалось у обоих в письмах. Молодая женщина чувствовала себя заложницей во вражеском лагере, и обвиняла в этом Михаила. Ведь он, как она считала, безропотно воспринимал это как часть своего «наказания». Сам же великий князь разрывался между чувством долга и любовью к жене. Он прекрасно понимал: если перевесит одно, пострадает другое.
Наташа не могла скрыть от мужа тяжкое предчувствие: его родственники изо всех сил пытаются разрушить их брак, а, возможно, попросту устранить ее. В особенности эти настроения усилились после смерти ее второй сестры, Веры. Молодой женщине казалось, что теперь на очереди – она. В одном из ее писем мужу есть такие горькие слова: «Последнее время все сделалось только в тягость и ничего не радует… У меня опять такое беспокойство на душе, что я ни днем, ни ночью не знаю покоя… мысли о смерти меня больше не покидают ни на одну минуту…» и если ее не станет, писала она Михаилу, никто и ничто не будет стоять между ним и его воинским долгом…
Жизнь в Гатчине не скрашивала ее одиночество. То и дело Наташе вспоминались насмешки, кривотолки, оскорбления, которые ей не раз доводилось слышать в свой адрес на улицах. А однажды, войдя в дворцовую церковь, она увидела там своего злейшего врага – Мордвинова. Он молился – но как! Почти бил головой об пол, как вспоминала она впоследствии. Наташу в тот момент пронзила мысль: он, видимо, так же истово просит Господа наказать ее, как германцы просят Бога наказать Англию.
Вскоре до Наташи дошли тревожные слухи, будто вдовствующая императрица собирается освободить от должности коменданта дворца Крестьянинова. Она боялась: если это действительно случится, «они съедят нас живьем». Но самым худшим будет то, считала она, если это место займет ненавистный Мордвинов.
Она просила Михаила защитить ее от подобных людей, и в каждом письме напоминала ему о своей тоске, одиночестве. Когда же они, наконец, опять будут вместе?..
Эти письма тяжело читать. Порой они полны несправедливых упреков. Но Михаил понимал: это – от одиночества, страха за его жизнь. Что ж, любовь бывает эгоистичной. Наташе были нужны все новые доказательства его преданности, нежность, забота. И, пусть и краткие, встречи. И вот такая возможность вскоре, возможно, появится! 4 сентября он надеялся оказаться в Брасово…
Смиренно ждать приезда мужа, считая дни до встречи? Нет, это выше ее сил! Наташа отправилась в Ставку, чтобы встретиться с Михаилом хоть на несколько часов, раньше ожидаемого срока. В Брасово же они приехали вместе, как он и планировал, 4 сентября. Это их убежище, тихая гавань, в которой всегда царили мир, покой и любовь. Единственное для них место в России, ставшее заветной мечтой, куда Михаил и Наташа всегда стремились вернуться, когда жили за границей.
Михаил чуть ли не ежедневно отправлялся на пруд рыбачить, и как-то однажды ему посчастливилось выудить большую сеть, в которой барахтались полторы сотни рыбешек. Вместе с родными и друзьями он отправлялся на прогулки по окрестностям, а как-то вечером забрался на чердак, чтобы полюбоваться закатом, полыхавшим багрянцем. Для него это были счастливые дни…
Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) обладал неуемной энергией и многочисленными талантами: писал статьи, выпускал журнал, прекрасно знал живопись и отбирал картины для выставок, коллекционировал старые книги и рукописи и стал первым русским импресарио мирового уровня. Благодаря ему Европа познакомилась с русским художественным и театральным искусством. С его именем неразрывно связаны оперные и балетные Русские сезоны. Организаторские способности Дягилева были поистине безграничны: его труппа выступала в самых престижных театральных залах, над спектаклями работали известнейшие музыканты и художники.
Великий князь Константин Константинович – один из самых ярких представителей дома Романовых. Поэт, произведения которого вся предреволюционная Россия знала по криптониму «К. Р.», драматург, переводчик, актер, художник, музыкант, военачальник, ученый, более четверти века возглавлявший Императорскую академию наук, гражданин своей страны…Книга о жизни этого выдающегося человека написана на документальном материале. В ней цитируются дневник великого князя, переписка К. Р. с выдающимися деятелями русской культуры, воспоминания современников о Константине Константиновиче.
Основанная на богатом документальном и критическом материале, книга представляет читателю широкую панораму развития русского балета второй половины XIX века. Автор подробно рассказывает о театральном процессе того времени: как происходило обновление репертуара, кто были ведущими танцовщиками, музыкантами и художниками. В центре повествования — история легендарного Мариуса Петипа. Француз по происхождению, он приехал в молодом возрасте в Россию с целью поступить на службу танцовщиком в дирекцию императорских театров и стал выдающимся хореографом, ключевой фигурой своей культурной эпохи, чье наследие до сих пор занимает важное место в репертуаре многих театров мира. Наталия Дмитриевна Мельник (литературный псевдоним — Наталия Чернышова-Мельник) — журналист, редактор и литературный переводчик, кандидат филологических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.