Последний еврей Багдада - [156]

— Против моей воли она снюхалась с персом, и не просто с персом, а с преступником, — продолжил Элай, — ей нет прощения, великий царь.

— Кайс не преступник! Он защищал себя. Мы муж и жена, — твердо произнесла Агния, глядя прямо в глаза молодому монарху, — и если в тебе есть хоть капля сострадания, то молю, отмени казнь.

Александр махнул рукой, и один из стоявших позади него телохранителей в ту же секунду наклонился к нему. Между ними состоялся короткий диалог. Получив распоряжения, слуга бросился к лестнице.

— И как ты попала сюда? — задал вопрос Александр.

— Украла пропуск у другой женщины, которой полагалось здесь быть.

— И ты так легко признаешься в преступлении?

Агния потупила голову. Царь еще раз повел рукой, и музыка тут же стихла. Теперь на девушку смотрели все присутствующие на пиру. Воцарилась тишина. Пара стражников, вооруженных копьями, привела Кайса. Они подвели его к царю и поставили на колени. Агния тут же бросилась к любимому.

— Встань, воин, — приказал царь, — и расскажи, в чем тебя обвиняют.

— Я убил Рыжего Грека, — отозвался, поднимаясь, юноша.

— Рыжего? Это еще кто такой?

— Он был моей правой рукой, — Элай поднялся со своего места и вышел на освободившуюся от танцоров площадку, — под этой кличкой его знали здесь, в Вавилоне. А настоящее его имя — Леон из Газы.

— Ах, вот как, — улыбнулся Александр, — припоминаю, веселый был малый. И находчивый такой. С фантазией. За что же ты лишил его жизни, перс?

— Он возглавлял преступное сообщество Вавилона и заслуживал смерти.

— Это было частью общего плана — разжечь беспорядки в городе, мой повелитель, — тут же встрял Элай, — и план этот отлично сработал.

— Он убил пять персидских жрецов — связанных и беззащитных, не способных причинить какой-либо вред, — парировал юноша.

— Это правда? — обратился царь к Элаю.

— Проявил излишнее рвение, — пожал плечами бывший аптекарь.

Александр помрачнел.

— Но это сыграло нам на руку, — продолжил отец Агнии, — так как стало той самой искрой, после которой в городе и вспыхнули беспорядки.

— Знаешь ли ты перс, — обратился царь к Кайсу после минутных размышлений, — что многие твои соплеменники переходят на службу ко мне?

— Предатели были всегда, если они есть среди эллинов, то почему бы им не быть и среди ариев.

— Дерзость не спасет тебя, — Александр провел пятерней по коротким волнистым волосам.

— А я не ищу спасения.

— И все же я сделаю то, чего раньше никогда не делал. Я во второй раз предлагаю тебе — переходи ко мне на службу. На этот раз говорю прямо. Узурпатор персидского престола, чьи приказы ты вынужден был выполнять, обречен. Он трусливый беглец. Мои всадники мчатся за Дарием буквально по пятам. Не пройдет и недели, как он будет схвачен. Я законный царь Персии.

Александр смотрел прямо в глаза Кайсу и ждал ответа.

— Это наш шанс, — прошептала Агния и стала тормошить юношу, гладить его по щекам, — подумай, война скоро закончится. И ты не обязан умирать.

— Мой ответ будет прежним, — ответил молодой человек и склонил голову.

— Вы слышали это!? — выкрикнул царь, — вот она верность, достойная похвалы. Пусть так. А если я отпущу тебя, перс, только подумай трижды, прежде чем ответишь, не станешь ли ты служить моим врагам?

— Я не испытываю к тебе ненависти, но дать такого обещания не могу, — ни секунды не раздумывая, спокойно произнес Кайс.

— Дерзкий, верный и к тому же безрассудный. Такого жаль убивать. Какое же самое большое твое желание перед смертью? Говори, вдруг я буду настолько благодушен, что исполню его.

— Хочу, чтобы мы с Агнией стали мужем и женой. Мы лишь обменялись кольцами, то есть обручились. Это такой египетский обряд, и я не уверен, что он подействует. А если мы сыграем свадьбу по персидскому обычаю, то будем связаны этими узами навечно. К тому же они не помешают Агнии вновь выйти замуж после моей смерти.

— Свадьба перед казнью, — улыбнулся царь, — жрецы и палачи бок о бок, и новобрачная ведет мужа на плаху. В этом есть своя драматургия. Эй, писарь, пиши приказ: женить десять тысяч юношей из числа знатных эллинов на таком же количестве знатных персиянок. Устроить общую торжественную церемонию здесь, в Вавилоне через, скажем, пять дней. Пусть нарожают мне таких же дерзких, верных и безрассудных воинов, как этот. С ними я завоюю весь мир и навеки соединю персов и эллинов в один, сплоченный народ. Да будет так.

По рядам пирующих пробежал шепот.

— А ты, солдат, можешь идти. Мне будет неприятно, если ты вновь станешь моим противником, но если это случится, значит, такова воля богов, а противиться ей — самая глупая затея на свете. Твоя будущая жена тоже свободна. А что касается Леона, у него остались родственники?

— Кажется, сестра, она жила в Газе, — ответил Элай.

— Сделайте так, чтобы ни она, ни ее дети и внуки ни в чем и никогда не нуждались. На этом все. Музыка! Где музыка?

Агния схватила Кайса за плечи и потащила к выходу. Юноша шел, глядя себе под ноги. Казалось, он еще не до конца понимает, что же с ним произошло. Спустившись на этаж ниже, молодые люди оказались на площадке, от которой в сторону расходилось три галереи. Одна из них, едва освещенная висящими далеко друг от друга тусклыми лампами, вела в самое сердце дворца.