Последний дракон и другие истории - [8]
Однажды ночью он стоял на вахте. И вдруг, будто из тридевятого царства, явился к нему чей-то голос и шепнул прямо в ухо: «Смотри! Смотри!»
Он взглянул туда, где вздымались и опадали громадные черные волны с белыми гривами пены, и увидел далеко-далеко крохотный мерцающий огонек.
— Что это? — спросил он у своего дяди капитана.
И тот ответил:
— Держись подальше от этого огонька, Найгель. Он светится в окне замка, который стоит на острове девяти водоворотов. Этот остров не отмечен ни на одной из нынешних карт. Но есть одна очень старая карта, и там он обозначен. По этой карте прокладывал курс мой дед, а до него — дед моего деда. Легенда говорит, что в замке живет принцесса, прекрасная как ясный день. Она ждет своего избавителя. Но ждет напрасно: никто не может преодолеть бушующие валы и девять водоворотов. Все это сказки, мой мальчик, не думай об этом. Хотя девять водоворотов вокруг острова самые настоящие, сохрани нас Бог от них.
И, конечно, с этого момента Найгель не мог думать ни о чем другом. Бороздя морские просторы, он видел иногда сквозь волны и брызги пены таинственный огонек, прорезающий ночной мрак. И однажды ночью, когда корабль стоял на якоре в бухте, а капитан спал в своей каюте, Найгель спустил на воду шлюпку и повел ее по темным волнам прямо на огонек.
Причалить к острову он не решился, потому что невидимые в темноте водовороты так ревели и бурлили, что вызывали жуть. Он держался на расстоянии, и когда рассвело, увидел замок, стоящий темной громадой на фоне бледно-розового неба, и скалы, о которые разбивались огромные волны.
Борясь с волнами, Найгель весь день и всю следующую ночь кружил на своей шлюпке вокруг острова и наблюдал. И весь следующий день, и ночь, и еще пять дней и ночей.
К седьмому дню он кое-что узнал и понял. Да и любой из вас кое-что узнал и понял бы, если бы тщательно изучал что-то целых семь дней, даже если бы это были такие мудреные вещи как закон сохранения энергии или климатические зоны материков.
Вот что он узнал и понял: каждые сутки волны и водовороты утихают ровно на пять минут. Вода отступает и открывается широкий песчаный берег. Но происходит это каждый день на пять минут раньше, чем накануне. Он это точно вычислил, потому что у него был с собой корабельный хронометр.
На восьмой день, за пять минут до отлива, Найгель приготовился. И когда волны отступили от берега, а вода в водоворотах начала стремительно уходить в гигантские клокочущие воронки, вроде того, как уходит вода в ванне, когда вынешь затычку, он налег на весла, причалил к берегу, привязал шлюпку к большому прибрежному камню, а сам забрался на высокий уступ и спрятался в глубоком гроте.
Едва он успел все это сделать, как валы снова начали оживать, подниматься и накатывать на берег, сшибаясь и пенясь. Найгель вышел из грота и увидел совсем близко на каменном утесе принцессу, прекрасную как ясный день.
Найгель подошел к ней и сказал:
— Ты, оказывается, еще красивее, чем я думал!
Она протянула к нему руки и ответила:
— А ты именно такой, каким я тебя представляла.
Он взял ее руки в свои и нежно поцеловал.
— Шлюпка у берега, — сказал он. — Подождем немного, и когда снова начнется отлив, покинем остров.
— Это невозможно, — ответила принцесса. — Меня стерегут чудовища — дракон с грифоном.
— Это еще кто такие? — удивился Найгель. — Про них мне дядя ничего не рассказывал. Ну, так я их убью.
— Глупый, — нежно сказала принцесса, как если бы она была очень-очень взрослая (а ей-то по-прежнему было восемнадцать, хоть на земле прошло немыслимо сколько лет), — как ты их убьешь? У тебя нет никакого оружия.
— Это верно, — задумался Найгель. — Ну, придумаю какой-нибудь способ. Эти твои чудовища — они спят когда-нибудь?
— Конечно, — ответила принцесса. — Грифон — тот вообще любит поспать, а дракон спит всего пять минут в сутки, засыпает мгновенно, причем сон сваливает его каждый раз на три минуты позже, чем накануне.
— А сегодня во сколько он заснул? — спросил Найгель.
— Сегодня — ровно в одиннадцать.
— Так, — задумался Найгель. — Ты умеешь решать задачи?
— Нет, — ответила принцесса. — У меня не математический склад ума.
— У меня тоже, — признался Найгель. — Но деваться некуда, надо решить эту задачку, а раз надо, значит, я ее решу. Только придется изрядно потрудиться.
— Ты начнешь трудиться, когда я уйду, — сказала принцесса. — А пока я здесь — расскажи мне о себе.
Он ей все о себе рассказал. И она ему тоже все о себе рассказала.
— Я нахожусь здесь очень долго, но сколько — не знаю, потому что не чувствую, как идет время. Вышиваю шелком цветы на свадебном платье. Грифон помогает убирать замок — у него крылья очень удобные для подметания и вытирания пыли. А дракон — вроде повара: он внутри горячий, для него поджарить, сварить, разогреть — никакой проблемы. А я, хоть и не ощущаю времени, но с недавних пор у меня появилось чувство, что скоро мое заточение кончится. Может быть, потому, что свадебное платье почти готово: осталось вышить одну маргаритку на рукаве и одну лилию на подоле.
В этот момент сверху послышалось кряхтение, пыхтение и рычание.
— Это дракон! — сказала принцесса. — Вечно он шпионит за мной. Ладно, я побегу, а ты поскорее решай задачу.
