Последний бой - [3]

— Значит, что завещал мне. А во втором — своей сестре, Нэлл.

— Оно тоже спрятано на Анноун-Ки?

— Нет, его он спрятал на другом острове. Нелл, когда рассказывала мне о нём, была сильно пьяна, и я толком не поняла… Вообще, ей было всё равно, она не собиралась его искать. Но теперь оно найдено.

Чем дальше, тем непонятнее. То есть, ясно, что от них хотят, но при каких обстоятельствах возникла эта потребность, и кто ещё играет в матче, по каким правилам и ради какой награды, оставалось загадкой. Ник вздохнул и посмотрел на Сильвию. Та еле заметно пожала плечами.

— Похоже, миссис Стоунз, без развернутого доклада нам всё-таки не обойтись. Расскажите-ка, для начала, почему ваш отец так странно себя вёл.

— Причин немало. — махнула рукой клиентка. Начиная с рождения отца. Бабушка родила его, когда ей ещё не было семнадцати. И роды были трудными, да и воспитание потом… Может, и наследственность… В результате получился человек с тяжёлым характером. Умный, очень хитрый, но вспыльчивый, невыдержанный, раздражительный. И склонный к изощрённому издевательству, что ли. Не физическому, он ни разу не поднимал на меня руки, а интеллектуальному. Если он покупал мне сладости или игрушки, то никогда не отдавал сразу. Либо прятал и заставлял искать, либо требовал разгадать какую-то загадку. Это может показаться преувеличением, но я на всю жизнь возненавидела прятки, ребусы, и любые задачи из учебников.

— И завещания он поэтому спрятал? Это уже патология какая-то. — Сильвия развела руками.

— Не только. Отец умер в семьдесят четыре. Не такой уж и преклонный возраст, чтобы впадать в маразм, но он долго и тяжело болел. Почки, печень, сердце, лёгкие, кишечник,… — Стоунз тяжело вздохнула и опустила взгляд,… — сосуды, суставы, кожа, глаза. Трудно сказать, что у него не болело. Последние лет восемь своей жизни он, в основном, лежал. При этом было несколько периодов, когда ему, вдруг, резко становилось намного лучше…

— И в один из них он сбежал на архипелаг и спрятал завещания?

— В последний. Совсем перед смертью. Но дело не только в этом. Отец был в тяжёлых отношениях и со мной, и с Нелл. Во многом это связано с нашими мужьями. Мой оказался бессовестным лентяем. Я поняла это очень поздно, успев родить от него двоих детей, а папа… с первого взгляда его раскусил. Он позволил мне выйти замуж, позволил нам жить в его доме, но ни дня не проходило без упрёков. Я развелась, и не знаю, где сейчас непутёвый отец моих сыновей, но была готова терпеть все эти обвинения и дальше… А он перенёс эту свою нелюбовь на мальчиков… Они же ни в чём не виноваты… В общем, мы с отцом были на ножах. А жить приходилось вместе. У меня и денег не было на своё жильё, и его, больного, нельзя было надолго оставить. Вы не подумайте, я любила отца. И он меня. Всё, что мы с мамой имели, только благодаря ему. Но под конец жизни он стал совсем невыносим. — Она даже всхлипнула.

— А как же эта ваша тётя — Нэлл? Она младшая сестра или старшая?

— Тётя?… В том-то и дело, что она очень даже младшая. Отец был старше её на четверть века.

— Ничего себе! Так бывает? — Сильвия повернулась к клиентке и изобразила удивление так, как только она умела. Стоунз аж отпрянула.

— Оказывается, да. Считалось, что после тяжёлых первых родов, бабушка уже никогда не могла родить вновь, а она вдруг забеременела в сорок два. Отец был уже взрослым и воспринял сестру, как своего ребёнка. Он очень много за ней ухаживал с младенчества, и они долгое время были сильно привязаны друг к другу.

— Значит, над ней он не издевался?

— Ну, не так, как надо мной. По её словам. Сдерживал, наверное, свои дурные наклонности. Всё-таки бабушка с дедушкой были для него авторитетами, он их побаивался. А через десять лет после рождения Нелл папа женился, и на свет появилась я. Несмотря на эту разницу, мы были как сёстры, и Нэлл даже больше времени проводила у нас в доме, чем у родителей… Мама умерла, когда мне было тринадцать… Нэлл как-то очень быстро повзрослела и заменила мне ещё и мать. Мы вместе шли по жизни. Почти одновременно вышли замуж, родили. Да вторые дети у нас родились с разницей в несколько недель. Да, она рожала в сорок. Видимо, наследственное. Жаль, бабушка с дедушкой не дожили. Такие вот синхронные у нас ней были судьбы. Только у меня получались мальчики, а у нее — дочки.

Стоунз помолчала немного, хлебнула своего сока и продолжила:

— Отец сразу невзлюбил мужа Нэлл, Каспера. Но не мог наезжать на него, как на моего Тима. Всё-таки, формально, они принадлежали к одному поколению. Отец не боялся Каспера, не уважал его, но вынужден был держаться с ним, как с равным. Каспер же, всегда зарабатывал больше папы и смотрел на это все презрительно-насмешливо. Отца такая ситуация, естественно, бесила. Но на сестру он свой гнев не направлял… А после вторых родов она, почему-то, начала пить. Причём сразу очень сильно. Мы как-то упустили этот момент. Я разводилась, дома была боевая обстановка. Скандалы с мужем, младенец, ещё и маленький первый сын. И всё это под непрерывный гундёж отца: «Я тебе говорил». А Каспер был в эйфории от рождения второй дочки и просто ничего не замечал. Потом они с отцом обвиняли друг друга, дескать, это ты её довёл. Но было поздно. Женский алкоголизм…