Последний альбом - [34]

— Да не знаю, зачем. Я, когда первые песни писал, тоже не знал до конца зачем. Просто писались они, и все. И записывал эти песни, поначалу не рассчитывая на что­то глобальное, просто хотелось услышать их из колонок, и все... Ощутить удовлетворение от содеянного, увидеть результат. Ну и, может быть... — он замялся. — ...Может, все же это не конец всего. Может, возродится еще какая­то жизнь на поверхности. Наверное, интересно будет цивилизации будущего найти видеозапись с рассказом о бездарно сгинувшей инопланетной цивилизации. Как говорится, послание из прошлого...

Он осекся и повернулся обратно к компьютеру.

Саша молча смотрел в затылок своему другу, и его переполняли самые разнообразные эмоции. То, что предлагал Иван, на самом деле было похоже на глоток свежего воздуха... Бесконечная череда похожих друг на друга дней, темная нора, которую приходилось рыть, порой уже слепо и бездумно, за­мкнутый и скудный мир базы давил на него, отсутствие какой­то творческой работы угнетало еще больше, а то, что предлагал Ваня, — это снова запись, обсуждения, даже репетиции, тем более ради такого серьезного и глубокомысленного трека... Все это произвело на Сашу большое впечатление, можно сказать, придало новый смысл их тоскливому существованию. Судя по лицам, парни тоже думали о чем­то подобном. Максим перестал дуться, а Паша с застывшей на лице улыбкой настукивал по коленкам какой­то ритм.

Ванек еще долго молчал, копаясь на рабочем столе, и Саше уже показалось, что больше за этот вечер он не скажет ни слова. Однако, посидев с полчаса, Ваня оторвался от ноутбука и сказал, что у него есть некоторые идеи, которые еще надо обмозговать, поэтому он расскажет о них завтра. После этого он вернулся на свою койку и погрузился в мирок своего мобильного телефона.

Ребята условились все хорошенько обдумать и завтра со свежими силами и чистой головой приступить к работе по съемке и

монтажу видео. Саше было поручено договориться с Димой и Миланой, а Ваня должен был за день записать на компьютер песню.

Настроение у всех заметно улучшилось. Немного поболтав перед сном о том о сем, вспомнив про конфликт с водой и без проблем разрулив эту ситуацию, обменявшись несколькими историями о произошедшем за день, все улеглись по кроватям. Вскоре Паша с Максом уже уверенно выводили двухголосную партию, посвистывая и похрапывая. Ваня лежал тихо, и Саша не решался спросить, спит он или нет. Сам Саша долго не мог уснуть, его одолевали разные мысли, навеянные Ваниным предложением. То, что они снова будут записываться и снимать видео, сильно взбудоражило Сашу. Лежа с закрытыми глазами на матрасе из замотанной в пленку стекловаты и укрывшись старым покрывалом, он на мгновение вновь почувствовал себя тем самым молодым парнем, только­только закончившим университет. Тогда почти все его время уходило на работу офисной крысой, это позволяло худо­бедно выживать в Москве, а то, что оставалось, он посвящал музыке и учебе в аспирантуре. Впрочем, нынешняя ситуация отличалась немногим, разве что выживать теперь приходилось не в городе, до отказа набитом безразличными, снующими туда­сюда людьми, а в стенах этого замурованного противо­атомного бомбоубежища, где со всех сторон пыль, бетон, кирпич и земля, земля, земля... Она теперь была повсюду. Проход сузился до невероятно маленьких размеров и стал напоминать какую­то нору. Уже не видно бетонных стен и потолка, углы округлились. Саша полз по этой норе, как­то странно изгибаясь, разгребая черную, как южная ночь, землю руками и чуть ли не вгрызаясь в нее зубами. Лопата куда­то пропала, стало еще тесней, и вот он уже не может шевелить руками, а проталкивается в лаз только головой. Тело стало невероятно гибким, а движения странными и конвульсивными. Он обернулся назад и увидел, что его собственное тело растянулось, смазалось и покрылось странными кольцами, а за вытянутыми и превратившимися в хвост ногами тянулся след из густой слизи. Саша рванулся головой вверх, пытаясь протолкнуть, сбросить с себя многометровую толщу земли, которая теперь забивала рот и нос, лезла в глаза. Он попытался закричать, но не смог. И тут мелодия будильника разом, как удар током, сбросила сон. Саша, тяжело дыша, понял, что лежит в своей кровати и уже наступило «утро» — время общего подъема. Максим не спал и настороженно смотрел на него. Ваня, как и вчера, тихо лежал, отвернувшись к стене, а Паша, наверное, с кем­то из девчонок в столовой уже готовил еду — сегодня, кажется, была его очередь.

— Ты чего, Сань? — заботливо спросил Максим.

Саша перевел дух и, немного помедлив, сказал:

— Да забей, Макс. Приснилось, что я превратился в какого­то гигантского червяка. Надо же такому в голову прийти, кошмар.

— Может, тогда тебе сегодня не стоит копать? Ведь наверняка это твоя нора тебе навеяла такое? — спросил Максим.

— Да брось ты. Если после каждого плохого сна не копать, то и работать некому будет. Но сегодня копать буду все равно меньше, у нас есть дела и поважнее, ты не забыл? — Саша улыбнулся, вспоминая вчерашний разговор.

Конечно же, Максим не забыл.

Саша встал с кровати и пошел умываться. Он вспомнил, что вчера перед сном было решено, что именно он должен поговорить с Миланой и Димой, так как Саша был у них в комнате частым гостем и вообще дружил с этой парой. Надо успеть зайти к ним, пока Дима не ушел с помощниками на новые плантации вешенок, разбитые в сыром, с низкими потолками помещении под тридцать шестым корпусом, проход туда нашли относительно недавно.