Последние гиганты. Полная история Guns N’ Roses - [83]

Так что в конечном счете согласились и все остальные. Дуг Голдстейн рассказывает, что в то время единственный раз поспорил с Акселем из-за того, как выпускать два альбома «Use Your Illusion». «Я утверждал, что нужно выпустить два сильных альбома с большим промежутком, чтобы продлить цикл турне. А Аксель стоял на том, что никто еще не попадал в чарты сразу на первое и второе место, поэтому он хотел это сделать. И сделал». В самом деле, через неделю после релиза «Use Your Illusion II» оказался в американских чартах на первой строчке, а «Use Your Illusion I» сразу за ним на второй. Это был больше, чем просто успех. Это стало культурной отметкой, вехой в истории, последним великим событием эпохи винила и компакт-дисков.

Еще Аксель настоял на том, чтобы на обложке обоих дисков было факсимиле оригинальной работы Костаби: фрагмент «Афинской школы», одной из самых известных фресок Рафаэля, итальянского художника Высокого Возрождения XVI века — на «Use Your Illusion I» желто-красное, а на «Use Your Illusion II» фиолетово-синее. Костаби — молодой эстонско-американский художник, который впервые обратил на себя внимание в Нью-Йорке в восьмидесятые, — создавал шикарные дизайнерские решения в стиле Уорхола (например, хозяйственную сумку «Bloomingdale’s») и занимался кураторством (у него была своя студия в Нью-Йорке под названием «Kostabi World», где работало несколько «помощников» и «идейных людей»). Алан Нивен считал Костаби «падальщиком искусства, который только подписывал работы, которые выполнили за него другие. А изображения брал с исторических полотен».

Тем не менее Аксель с радостью заплатил Костаби 85 тысяч долларов за использование его работ на обложках. Нивен утверждает: «Мы могли бы и так использовать это изображение, а Костаби бы ничего не сделал, потому что сам использовал картины из открытого доступа. Я смотрю на эту обложку и думаю, как здорово, когда дело доходит до торговли, что нам не нужно платить ни Костаби, ни кому-либо еще ни цента. И меня всегда веселило, что Аксель выписал солидный чек этому парню, когда мог просто попросить Деля нарисовать такой же фон, вырезать такое же изображение, приклеить и дать за это Делю ящик пива».

Несмотря на слишком тщательную работу над обложкой, подчеркивание важности музыки, на жгучее желание создать нечто большее и лучшее, чем все, что создавалось до этого там, где все хотели сделать самым грандиозным и самым лучшим, — конечный продукт оказался неперевариваемой смесью музыкальных направлений. Они пересекались друг с другом и запутывались в узел, эффектно сталкивались и порой, казалось, никуда не вели, но потом все же приводили к очередному музыкальному путешествию. Если «Appetite for Destruction» воплощал единое видение — убедительный и неповторимый рев из тоски и амбиций, то в «Use Your Illusion» видно, как группа распадается на составные части — разные личности и разные художественные устремления. Казалось, что каждый из них один вращается где-то в космосе и движется со скоростью света из одного конца вселенной в другой, не смотря вниз, потому что боится упасть, упасть, упасть…

«Где-то внутри «Use Your Illusion» заключен единый идеальный альбом, на 50–60 минут, не больше», — заключает Алан Нивен. Наглость, с которой парни уместили в эти два альбома столько материала, многое говорит о них и об их отношении ко всему. Эти альбомы звучат весьма перегруженно, раздулись от каверов, а созданы людьми, которые слишком редко слышат слово «нет». Бесстрашные послания без каких-либо извинений — и тем не менее в этих альбомах одни из лучших работ Guns N’ Roses. Интересно, что они проложили путь еще двум крупным релизам группы: можно проследить четкую линию, которая проходит через них от «Appetite for Destruction» до «Chinese Democracy». «Когда я сейчас думаю об этом альбоме, то понимаю, что это потрясающее достижение, — много лет спустя признался Слэш. — Первое, что мне приходит в голову, это что в тот момент нас захватил ураган всякого дерьма, но работа стала огромным прорывом. Думаю, что альбомы «Use Your Illusion», если знать историю их создания, — настоящая победа. Мы через все это прошли, несмотря ни на что».

«В последнее время часто слышен вопрос: «Ребята, когда вы снова соберетесь?» — рассказал Дафф Маккаган в 2011 году. Но никто из нас не говорил, что планирует это делать. Интересно, может, некоторые думают, что, если мы соберемся, они вернут свою юность? Люди просят нас собраться, потому что верят, что смогут вернуться в те годы, пусть всего на минуту? Если задуматься, то название альбомов чертовски уместно…»

Альбомы достигли неповторимого коммерческого пика. «Большинство людей проживают жизнь, говоря: «Интересно, каково это — достичь вершины своей карьеры», — объяснил Алан Нивен. — Многие всю жизнь заботятся о том, чтобы оставаться в тени. Но когда достигаешь вершины карьеры, то понимаешь, что это чертова иллюзия, что ее не существует. А когда теряешь анонимность, понимаешь ее ценность. За подъемом на вершину последовала отдача, и она была сильной. Я прошел тяжелейшую депрессию и был на самом дне черной ямы. Все, что я любил и во что верил, оказалось никчемным, а отношения, в которые я вкладывался, обернулись предательством».