Последние дни Джека Спаркса - [33]

Две недели назад Честейн и Фан поднялись на борт дома, чтобы оценить ситуацию. Честейн зафиксировала постороннее присутствие на яхте и вернулась на следующий день, чтобы избавиться от него. Напарницы ушли с чувством выполненного долга, но, очевидно, они заблуждались.

Пять ночей назад шаловливые ночные шаги совершили грандиозное возвращение. Дети в ту ночь слегли с отравлением, а Цзяо мучили чудовищные головные боли. Гуйрэн пришел в негодование и в очередной раз отправился на звук шагов. Опять с мониторов на него смотрело лицо из пожара и с криком металось с компьютера на компьютер. И опять в его отсутствие дух напал на детей, на этот раз отшвырнув Бо к стене так, что у девочки было сотрясение. Семья бросилась спасаться с судна бегством, но средняя их дочь Мэй-Хуа вскрикнула и свалилась в воду, чудом не угодив на швартовочный столб. Гуйрэн прыгнул следом и спас девочку, но все были глубоко потрясены случившимся и теперь живут в городе.

– Нередкое явление, – комментирует Честейн возвращение духа, когда все мы уходим из ресторана и идем по изгибу пляжа к бухте. При всей ее невозмутимости чувствуется, что неудача потрясла и ее. К концу обеда ей удалось убедить Лэнов а) не подавать на нее в суд и б) что она непременно завершит начатое и не возьмет с них больше ни цента. Она явно была на волоске.

– В девяти случаях из десяти я пытаюсь для начала договориться с духом, – объясняет она. – И в девяти случаях из десяти это работает. Но бывает, иногда кажется, что вы достигли взаимопонимания, а на самом деле – нет.

Недопонимание, по мнению Честейн, состоит вот в чем: ей показалось, будто дух согласился покинуть мир живых, когда на самом деле у него были другие планы. С моей же точки зрения непонимание в том, что никакого потустороннего духа не существовало изначально.

С типичной расплывчатостью Честейн говорит, что дух «по какой-то причине заперт здесь, на земле».

– Мне лично не удалось установить, имеем мы дело с человеческим духом или демоном.

– Куда вам, – подкалываю я, – со всеми вашими моделями.

Но она так сильно переживает, что вместо колкого комментария я получаю в ответ только сердитый взгляд.

– Может, ему только кажется, что он заперт. В любом случае он эмоционально привязан к земной жизни. И наша цель – помочь ему пройти дальше.

Ее лицо каменеет, когда я спрашиваю, что она намерена делать, если дух откажется играть по ее правилам.

– Будем решать проблемы по мере поступления, – говорит она и меняет тему.

Честейн и впрямь умеет создать эффектную мелодраму.

Шерилин Честейн стоит на палубе Лэнов, и ветер дует ей в лицо. Она погружена в глубокую задумчивость, вытянув руки, как будто делает гимнастику тай-чи.

Судно, название которого можно перевести как «Хорошая жизнь», совершенно бомбическое. Сто двадцать лоснящихся футов фибергласа. Белоснежная ракета, прекраснее которой вы не видели. Я даже не могу себя заставить отвести взгляд и посмотреть на сотни других, недостойных, лодок, скопившихся вокруг, – слишком разителен контраст.

Фан объясняет Лэнам действия Честейн. Они никак не реагируют, ибо видят это уже не в первый раз. Потом Фан объясняет еще раз, уже мне, что маг «экстрасенсорно опечатывает наружное пространство палубы». Я киваю, изображая уважение.

У меня вибрирует телефон. Я отклоняю очередной звонок от Астрала и спрашиваю Фан, маг ли она сама.

– У меня есть способности, которые кто-то может назвать магическими. В частности, удаленный обзор, которой позволяет мне видеть любое место на большом расстоянии. После нашего первого визита я использовала эту способность, чтобы проверить, сделали ли мы все, что от нас требовалось.

– То есть пользоваться этим ты не умеешь, – говорю я с простодушной улыбкой.

Фан не улыбается в ответ.

Мы спускаемся в каюту, и наступает время ловить привидения. Фан остается на мостике с Лэнами, чтобы держать их в курсе событий (с Честейн они переговариваются по блютус-гарнитурам) и защитить их, если дух снова начнет проявлять агрессию. Мы с Честейн бежим по коридору, и я успеваю заметить, что семейную фотографию уже повесили на место и вставили в новую рамку. Маг вооружается аэрозольным баллоном и мимоходом объясняет, что во флаконе – ипомея, «корень Иоанна Завоевателя».

– Идеален для моментальных загородительных заклинаний.

– Где вы это достали?

– Из-под полы.

Я не скрою, что дрожу от волнения, пока мы крадемся по яхте, разве что потому, что это напоминает мне о временах, когда мы с братом играли в охотников за привидениями в лесу за нашим домом в Саффолке, еще до того, как мы возненавидели друг друга. Мы играли при свете дня, потому что по темноте нас туда не пускали. Уже в детстве я считал привидений предметом для забавы, а не тем, чего нужно бояться. Однажды Алистер запер меня в кромешной тьме в чулане посреди нашего дома. А я стоял там и тихонько посмеивался себе под нос, пока он не выпустил меня с разочарованным видом[9]. А сегодня что? Мой брат даже не отвечает на мои письма. Я всю неделю пытаюсь до него достучаться, чтобы выйти на его приятеля, который мог бы помочь мне в расследовании, а в ответ – тишина. Увы и ах.