Последние дни царской семьи - [48]

Приговорив в качестве члена Чрезвычайки какую-нибудь несчастную жертву большевицкого гнева к смерти или к пытке, Шая ложился в постель и с лихорадочным нетерпением поджидал возвращение палача; слушая доклад о пытках, он корчился в садических судорогах и просил ещё и ещё подробностей.

Белобородов, молодой русский рабочий [17], лентяй и бахвал, был выбран товарищами по заводу председателем Екатеринбургского Окружного Совета. Он не замедлил забрать из кассы 30 000 рублей. Всевидящие сыщики Чрезвычайки открыли кражу, и вор попал во власть Голощёкина. Видя, что надо выбирать между пыткой и послушанием, Белобородов сделался рабом Шаи.

Такая система подставных лиц применялась в Совдепии в широких размерах; народ никогда не знал, кто им управляет; это было удобно и безопасно, особенно на Урале, ибо тамошние горнорабочие, народ весьма независимый, считали себя равными москвичам, если не выше их, и, конечно, не допустили бы такого вмешательства московского правительства в свои дела, а еврейское владычество отвергли бы с негодованием.

Юровский – главный убийца. Его отец, Хаим Ицкович, бедный полтавский еврей, осуждённый за воровство и сосланный в Сибирь, поселился здесь 30 лет назад в Томске вместе со своей женой Эсфирью Моисеевной (рожд. Варшавской) и тремя сыновьями: Моисеем, Пейсахом и Янкелем. Последний и есть цареубийца. Семья увеличилась тремя другими сыновьями: Борухом, Елемейером и Лейбой и дочерью Перлой. Некоторые из них переселились в Североамериканские Штаты.

Янкель посещал школу при Томской синагоге Талматейро. Скромный часовщик-подмастерье (отец его был часовых дел мастер), он проявлял большое честолюбие, был груб, властен и настойчив. Родители его боялись. Он пустился в политику, имел недоразумения с полицией и перебрался в Екатеринбург.

Вскоре после этого он исчез и вернулся приблизительно за год до войны, имел при себе деньги и умел говорить по-немецки. Он открыл фотографическую мастерскую. Соседи узнали, что он проживал в Берлине.

Было известно также, что он состоял в связи с одной немкой, которая не захотела за него выйти замуж из-за религии. По этой ли причине или потому, что он видел в том способ преуспеть в жизни, но Янкель в Берлине крестился по лютеранскому обряду, после чего начал официально называться Яковом. Имя отца его он переделал на Михаила и стал Яковом Михайловичем. Лицо его не выдавало его происхождения. Он сходил за настоящего русского.

При объявлении войны ему не было ещё 40 лет; чтобы избежать службы в окопах, он поступил на санитарные курсы братьев милосердия, укрывшись в одном из городских госпиталей, он жил себе там спокойно с женой, матерью и тремя детьми.

Как только началась революция, он уехал – куда, неизвестно; в дни большевицкого переворота вновь появился и тотчас же выступил в разных кружках в качестве вожака, оратора, а скоро и в качестве комиссара в местном Совете и Чрезвычайке.

Имена Войкова и Сафарова значатся в списке пассажиров «запломбированного поезда» рядом с именами Ленина, Свердлова и Голощёкина. Видные большевики, они были соучастниками Юровского и Шаи. То же можно сказать о Сыромолотове, бывшем штейгере[18], который позднее получил очень важное место комиссара донецких рудников.

Екатеринбургские жители, знавшие всех троих, считают, что Сафаров (имя татарское) еврей: «тип не русский, как будто бы еврей». О Войкове же в показаниях сказано, что он «женат на еврейке». Начальник английской военной миссии в телеграмме, отправленной из Екатеринбурга в 1919 году, указывает на еврейское происхождение Сафарова и Войкова. Английской службы капитан Х. С. Спенсер в рапорте своём в английское военное министерство писал в мае 1917 г., что Ленина сопровождали «два фанатика Вайнен (Вайнер или Войков?) и Сафаров, на которых рассчитывали, чтобы истребить все элементы, вредные еврейско-германскому плану». (Написано за 14 месяцев до смерти Государя).

Видный собиратель данных о «героях» революции В. Л. Бурцев считает, что Войков и Сафаров не евреи. Я не настаиваю. В моём рассказе я руководствуюсь лишь соображениями исторической правды и ничем иным. Во избежание всякого подозрения в предвзятости я в дальнейшем даю список членов Центрального Исполнительного Комитета, Чрезвычайной Комиссии и Совета Народных Комиссаров ко времени убийства Романовых. Из 62 членов Комитета русских было 6 (считая одного «украинца»), латышей 6, немец 1, чех 1, армян 2, грузин 2, караим (еврейская секта) 1, евреев 43. Московская Чрезвычайная Комиссия состояла из 36 членов, из коих 1 поляк, 1 немец, 1 армянин, 2 русских, 8 латышей, 23 еврея. Из 22 членов Совета Народных Комиссаров 1 был грузин, 1 армянин, 3 русские и 17 евреи[19]. По данным советских газет, на 556 видных чиновников большевицкого государства (включая вышеуказанных) 1918 – 1919 гг. приходилось: 17 русских, 2 «украинца», 1 армянин, 35 латышей, 15 немцев, 1 венгр, 10 грузин, 3 поляка, 2 финна, чех, караим и 457 евреев.

Если читатель удивится, что в убийстве Романовых повсюду видна семитическая рука, пусть он вспомнит о высоких цифрах, коими выражается еврейское засилье в Совдепии.