Последнее слово техники - [5]
— Возможно, я и должен был тщательнее подбирать слова, — неохотно признал корабль, — но не думаешь ли ты…
— Я устала думать, — сообщила я, слезая с кушетки. Я поднялась на ноги, зевнула и потянулась. — Куда запропастилась моя банда?
— Твои друзья смотрят отличное кино, которое я раздобыл для них на планете.
— Класс, — сказала я. — Тогда я тоже посмотрю. Куда мне идти?
— Сюда, — автономный дрон воспарил в воздух с подлокотника. — Следуй за мной. — Я вышла из алькова, где мы ужинали. Дрон поворачивался вокруг своей оси, пробираясь между штор, над столами, стульями и тарелками. Он взглянул на меня. — Ты не хочешь со мной разговаривать? Я всего лишь пытался объяснить тебе…
— Объяснить мне что, о корабль? Подожди немного, я покопаюсь в земной грязи, найду тебе исповедника, и ты сможешь поделиться с ним своими тревогами. Да! Капризный, тебе определённо нужен духовник. Время для этой идеи воистину настало. — Я приветственно махнула нескольким людям, которых я едва знала, и отодвинула со своего пути несколько кресел. — Мог бы хоть здесь прибраться, если уж тебе приспичило.
— Твоё желание для меня — закон, — автономный дрон тяжело вздохнул и остановился присмотреть за креслами, аккуратно переставлявшими себя в нужную конфигурацию. Я вошла в затемнённое гулкое помещение, где зрители сидели или лежали перед большим двумерным экраном. Фильм только что начался. Это была научно-фантастическая лента под названием Тёмная звезда. За миг до того, как переступить черту её звукового поля, я услышала ещё один вздох автономного дрона позади меня.
— Верно говорят люди: нет месяца горше апреля…
Корабль снова заговорил со мной примерно неделю спустя, когда я уже собиралась вернуться на планету, в Берлин. Всё шло как обычно; Капризный занимался составлением детальных карт всего подряд в поле зрения и за его пределами, ускользал от американских и советских спутников, строил и засылал на планету сотни и тысячи жучков, предназначенных для наблюдения за работой типографий, магазинных киосков и библиотек, дотошного сканирования музеев и фабрик, студий и лавок; заглядывал в окна, сады и леса, автобусы, поезда и автомобили, проникал на самолёты и морские суда. Его эффекторы[14] проникли повсюду, в каждый компьютер, переносной или стационарный, опутали каждую линию микроволновой связи, подслушивали каждую радиопередачу на Земле.
Все суда Контакта — рейдеры от природы. Они обожают чувствовать себя занятыми, постоянно суют свои длинные носы в чужие дела, и Капризный ничем не отличался от них в этом отношении, невзирая на всю свою эксцентричность. Я сомневаюсь, был — стал — ли он хоть чуточку счастливее, «пропылесосив» таким образом всю планету. К тому моменту, когда мы собрались покинуть корабль, он уже собрал в своей памяти — и, естественно, поделился этим с собратьями — каждый бит данных, когда-либо записанный за всю историю планеты, если только тот не был сразу стёрт. Каждая единица, каждый ноль, каждый пиксель, каждый звук, каждая тончайшая линия, каждый мельчайший узор. Он знал теперь точное расположение всех запасов природных ископаемых, как разведанных, так и неразведанных, всех затонувших кораблей, всех тайных могил, всех секретов, которые их владельцы в Кремле, Пентагоне или Ватикане хотели бы похоронить навеки…
На Земле, разумеется, и не подозревали о присутствии на орбите миллионнотонного инопланетного корабля, обладающего колоссальной мощью и гипертрофированной любознательностью. Все обитатели планеты занимались своими обычными делами: убивали, пытали, умирали, наносили увечья, подвергались пыткам, лгали и так далее. Собственно, вышеперечисленные занятия были для них в полном смысле слова обычны, и это меня чрезвычайно беспокоило. Но я всё ещё надеялась, что нам будет позволено вмешаться и разгрести большую часть этой кучи дерьма. Примерно в эти дни два «Боинга-747» столкнулись на острове, принадлежавшем к испанской колониальной сфере[15].
Я перечитывала Короля Лира, сидя под пальмой. Корабль отыскал это дерево в Доминиканской Республике, где его должны были выкорчевать, расчищая место под строительство новой гостиницы. Решив, что было бы уместным позаимствовать несколько образцов эндемичной флоры, Капризный как-то ночью изъял пальму и перенёс на борт, прихватив с собой несколько десятков кубометров песчаной почвы, содержавших её корневую систему, после чего высадил в центре нашей жилой секции. Это потребовало немалых усилий по перестановке, и те, кто в это время спал, испытали смешанные чувства, пробудившись, распахнув двери кают и увидев двадцатиметровое дерево, растущее из огромного колодца в центре отсека. Сотрудники Контакта, впрочем, помнили и не такие проделки своих кораблей, так что все приняли это как должное. Тем не менее по любой мыслимой шкале эксцентричности ОКК, допускавшей калибровку, такая шалость, чтобы не сказать — вздорная выходка, относилась к разряду крайне редких.
Я сидела как раз напротив двери каюты Ли'ндана. Он вышел, всё ещё беседуя с Тель Гемадой. Это не мешало Ли развлекаться, подбрасывая бразильские орехи в воздух и пытаясь поймать их ртом на ходу. Тель была в восторге. Ли подбросил один орех особенно высоко и попробовал поднырнуть, подстраиваясь под его неожиданную траекторию, но неудачно, и, споткнувшись, врезался в стул, на который я закинула ноги (и да, я всегда изображаю бездельницу на борту корабля; понятия не имею, почему). Ли перекатился с боку на бок, выискивая исчезнувший из виду бразильский орех. У него был озадаченный вид. Тель с усмешкой покачала головой, потом распрощалась с ним. Она принадлежала к числу неудачников, пытавшихся составить хоть какое-то представление о принципах земной экономики, и даже такое временное облегчение ей было в радость. Помнится, весь тот год экономистов на корабле легко было узнать по их безумному виду и глазам навыкате. А Ли… что ж, Ли просто был парень себе на уме, вечно ввязывавшийся в какие-то состязания с кораблём.
Один из самых популярных романов знаменитого шотландца – трагикомическая семейная сага, полная гротеска и теплой иронии, начинающаяся взрывом и оканчивающаяся восклицательным знаком. В промежутке между ними – филигранное кружево переплетающихся историй, пьянок и гулянок, а в сердцевине этого кружева – загадка исчезновения блудного дяди, автора документального бестселлера «Деканские траппы и другие чертовы кулички».
Знаменитый роман выдающегося шотландца, самый скандальный дебют в английской прозе последних десятилетий.Познакомьтесь с шестнадцатилетним Фрэнком. Он убил троих. Он — совсем не тот, кем кажется. Он — совсем не тот, кем себя считает. обро пожаловать на остров, подступы к которому охраняют Жертвенные Столбы, а на чердаке единственного дома ждет новых жертв Осиная Фабрика...
«Шаги по стеклу» — второй роман одного из самых выдающихся писателей современной Англии. Произведение ничуть не менее яркое, чем «Осиная Фабрика», вызвавшая бурю восторга и негодования. Три плана действия — романтический, параноидальный и умозрительно-фантастический — неумолимо сближаются, порождая парадоксальную развязку.
«Мост» — третий и, по мнению многих, наиболее удачный роман автора скандальной «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Налицо три плана повествования: потерявший память человек на исполинском мосту, подменяющем целый мир; уморительно коснозычный варвар, его верный меч и колдун-талисман в сказочной стране; инженер-энергетик в Эдинбурге и его бурная личная жизнь. Что между ними общего? Кто кому снится? И кто — один-единственный — в итоге проснется?
Все началось в Реале, где материя еще имеет значение. Все началось с убийства. И не закончится, пока Культура не вступит в войну с самой смертью.Ледедже Ибрек — одна из интаглиток, ее тело несет на себе след семейного позора, а жизнь принадлежит человеку, чье стремление к власти не имеет границ. Готовая рискнуть всем ради своей свободы, она вынуждена будет заплатить высокую цену за освобождение. Но для этого ей необходимо содействие Культуры.Дружественная и могущественная цивилизация Культуры готова сделать все возможное, чтобы помочь.
Это война.Война, которая началась в мире мертвых, созданном для них живыми, и теперь грозит перекинуться в Реальность.Война солдата, который вряд ли сам помнит, кто он такой, а уж тем паче — кому клялся в верности намедни.Война наложницы, поклявшейся отомстить своему губителю и насильнику. Даже если тот — самый богатый предприниматель в мире.Война ученого, потерявшего любимую на дне девятой преисподней.Война ангела доброй надежды за право убивать.Война агента спецслужбы анархо-либертарианской утопии, где некому охранять самих сторожей.Война галактических сверхцивилизаций за контроль над послежизнью.Война фанбоев за расположение вышестоящих.Пятнадцать мирных столетий миновало со времени Идиранского конфликта.
Времена Империи. До эпической битвы при Иавине осталось четыре года. Уже год охотник за удачей Ландо Калриссиан и Вуффи Раа, его верный дроид-навигатор, путешествуют по Галактике на борту «Тысячелетнего сокола». Человек ловит шанс выиграть несколько лишних кредиток, а дроид не упускает случая подучить хозяина управлять кораблем. И за каждым членом экипажа охотится своя группа врагов. Почти спокойная жизнь заканчивается, когда в одном из секторов Галактики «Тысячелетний сокол» сталкивается с юным космическим гигантом Лехесу, представителем народа освафт — удивительных существ, чья жизнь от рождения до смерти проходит в открытом космосе.
Твини, переселившись с Земли на Венеру рассчитывали, что здесь их оставят в покое. Но идиллия продолжалась не долго, однажды, вблизи поселения твини, появились земные колонисты... .
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Рассказ входит в авторский сборник «Сержанту никто не звонит», 2006 г.
Экипаж межзвёздного корабля, преодолев огромные трудности, с трудом вернулся на Землю. Чудесное спасение экипаж отмечает в своём любимом клубе. Но в зале клуба, они замечают странного человека, не поддавшегося приступу всеобщего веселья…© mastino.
Действие приключенческого рассказа «Олимп» разворачива¬ется на Марсе: главные герои направляются к самой высокой горе на планете и в процессе полета узнают много нового о Марсе и о самих себе. Как всегда, Бова воплощает классическую хайнлайновскую идею о неизведанных просторах и необыкно¬венных возможностях, которые может предложить первопро¬ходцам космос.
Йен М. Бэнкс – один из признанных мастеров «интеллектуальной космической оперы», писатель, создавший свою собственную Вселенную.Вселенную, в которой идет ВОЙНА…Война двух крупнейших галактических цивилизаций – республиканской культуры и Идиранской империи.Война, в которую Культура втянулась, только чтобы спасти свой душевный покой – самое ценное, что имела.Война, которую идиране начали, потому что понимали: джихад должен расширяться, чтобы не стать бессмысленным.Война, которая растянулась на сорок восемь лет и один месяц.
«Культура, дары приносящая» — один из немногочисленных рассказов Бэнкса. В нем, в отличие от большинства произведений, повествование ведется от лица представителя Культуры. В этом рассказе, написанном более чем за десятилетие до начала «войны с террором» в реальном мире, героя Бэнкса вынуждают совершить массовое убийство, и персонаж чувствует себя столь же неудобно, как чувствовал бы себя Люк Скайуокер, оказавшийся на месте Мохаммеда Атты.Есть биографическая справка.
Йен M. Бэнкс – один из признанных мастеров “интеллектуальной космической оперы”, писатель, создавший свою собственную Вселенную. Вселенную, в которой идет ВОЙНА…Война двух крупнейших галактических цивилизаций – республиканской Культуры и Идиранской империи.Война, в которую Культура втянулась, только чтобы спасти свой душевный покой… самое ценное, что имела.Война, которую идиране начали, потому что понимали: джихад должен расширяться, чтобы не стать бессмысленным.Война, которая растянулась на сорок восемь лет и один месяц.
Несколько столетий назад закончилась Идиранская война – самый масштабный конфликт в истории галактики. Но только сейчас свет Новых-Близнецов – звезд, уничтоженных в последней и самой жестокой битве идиран с Культурой, – достигнет орбиталища Масак, где живет Махрай Циллер, знаменитый на всю галактику композитор и диссидент-челгрианин, и где должна состояться премьера его новой симфонии, посвященной Битве Новых-Близнецов и всей Идиранской войне. Но челгриане (единственная высокоразвитая цивилизация, происшедшая от хищников) полагают, что именно Культура виновата в недавно отбушевавшей на планете Чел гражданской войне, – и посылают к Махраю Циллеру на Масак специального эмиссара.