Последнее семейство в Англии - [4]
– Но ты бы не смогла, верно? Ты бы не смогла оставить Семью навсегда?
– А почему бы и нет?
– Ты бы скучала по всем.
– О, нет. Видишь ли, тут ты ошибаешься. Я бы вовсе не скучала по ним. Ни капельки. Я бы просто думала обо всех новых коленках, на которых я могла бы лежать.
Я вздохнул.
– Думаю, ты отрицаешь.
– Отрицаю? – промяукала она недоверчиво.
– Угу. Я тебя видел. Я видел, как ты крутишься возле Шарлотты. Ты ее очень любишь.
Ее голова втянулась в шею.
– У нее самые теплые коленки в доме.
– И это все? Просто теплые коленки?
– Да, Принц. Боюсь, что так. Это все, что она для меня значит.
– Я не верю.
Ее голос изменился.
– Что ж, поверь. Если слишком привязываешься к людям, это только вредит. – Хотя у нее была склонность преувеличивать, я не мог не заметить убежденности в ее взгляде.
– Как так?
– Дорогой, послушай. Я брожу по городу каждый день и каждую ночь. Я не такая, как ты. Я подвижна. Могу пойти, куда захочу. Я заглядываю в окна и вижу, что происходит. Я забираюсь в сады и порой, если знаю, что это безопасно, захожу в дома. Я слышу истории, которые рассказывают другие кошки. У людей кризис. Они притворяются перед всеми, что все еще счастливы, как всегда, но за закрытыми дверями все иначе. Они потеряли контроль. Родители и дети воюют – друг с другом и между собой.
– Так к чему ты это?
– Я к тому, что если ты слишком сблизишься с Семьей, то пойдешь ко дну вместе с ними.
– Есть вещи, Лапсанг, которые даже ты не понимаешь.
Лапсанг взглянула на меня с сомнением.
– Чего я не понимаю?
– Что Семья будет в безопасности.
– Как ты можешь быть уверен, когда это уже происходит? Когда знаки ее печального, но неизбежного распада уже здесь.
– В домах, которые ты посещаешь, живут лабрадоры?
– Не знаю, не думаю. У большинства, пожалуй, вообще нет собак.
Я положил голову на лапы и закрыл глаза.
– Я так и думал.
– Что ты думал?
– Ничего. Все, что тебе нужно знать: нет нужды беспокоиться. Правда. Я лабрадор, – сказал я ей. – Семья будет в безопасности.
Возникла пауза, а потом она заурчала:
– О, дорогой, ты такой глупый песик, – сказала она. – Я не беспокоилась.
Конечно, Лапсанг не знала о Пакте. Она не знала, что мы были единственными собаками, готовыми посвятить свои жизни защите хозяев. Она не понимала, что все другие породы разуверились в этом деле. Она даже не понимала, что было какое-то дело. В конце концов, она была кошкой.
Но когда я вновь открыл глаза и уставился на четыре пары ботинок, аккуратно расставленных Кейт напротив ящика с овощами возле задней двери, я ничего не мог поделать, и слова Лапсанг вновь раздались у меня в голове.
…слишком сблизишься с Семьей, и пойдешь ко дну вместе с ними…
ПАКТ ЛАБРАДОРОВ:
Человеческая жизнь не укладывается в удобный план. Несмотря на все наши усилия, люди постоянно сбиваются с пути из-за событий, которые происходят с ними. Даже когда событие ожидается или происходит не в первый раз, оно все равно может серьезно повлиять на поведение наших хозяев.
Наш долг как лабрадоров – быть готовыми к изменениям в любой момент. Мы должны сознавать, что именно наше присутствие, которое указывает, что все всегда будет идти своим чередом, способно вернуть людей к повседневности.
Когда бы ни случились перемены, мы должны оставаться верными своей цели. В конце концов, мы должны помнить, что безопасность человеческого Семейства подвергается риску не из-за перемен, а из-за нашей неподготовленной реакции на них.
счастье
Адам отстегнул поводок, но оставил руку на моем носе.
– Место.
Это всегда было его любимой игрой.
– Место.
Удерживать меня как можно дольше.
– Ме-есто.
Я сидел на траве в парке.
– Молодец. Место.
А он отступал от меня, идя задом наперед.
– Место. Место.
Чтобы дать себе фору.
– Ну же, малыш! Ко мне!
Я сорвался с места, как гончая. Заметьте, мне пришлось это сделать, потому что стартовая отметка и финишная черта находились друг от друга на расстоянии одного собачьего прыжка. Но мне это нравилось. Нравилось приносить ему счастье. Нравилось смотреть, как он откидывал голову, когда я толкал его к невидимой ленте.
– Ничья, – выдыхал он, хотя я был уверен, что он знал: я побеждал с небольшим перевесом.
дар
Если бы я попытался вспомнить, когда все началось, когда я впервые начал сомневаться в своем даре, мне было бы трудно выделить отдельный момент. Определенно, это не случилось за одну ночь. Я не проснулся в своей корзинке, обнаружив, что вся Семья за завтраком вдруг ускользнула из-под моего контроля.
Все, что я могу сказать: было время, когда казалось, будто все хорошо, когда Пакт лабрадоров давал все ответы, а Хантеры казались неподвластными угрозам внешнего мира.
Возможно, это была иллюзия. По правде, я знаю, что так и есть. Но это была иллюзия, в которую верил каждый член Семьи. И хотя я не могу вспомнить, когда начал сомневаться в Пакте, я помню, когда иллюзия стала блекнуть.
Все началось не с разбитой бутылки, нет. Все случилось неделю спустя. В день, когда Хэлу стало лучше.
девочка в зеркале
Я беспокоился за Хэла, но это было не ново. Я беспокоился уже довольно давно.
Из-за того, что он никогда не был собой, ни перед кем. Из-за того, что он был шумным и уверенным в себе среди Семьи, но цепенел перед внешним миром. Из-за того, как он говорил с зеркалом, словно это была девушка его мечты, Лора Шепард. В тот вечер я просто лежал там, на полу его спальни, пристально наблюдая.
В возрасте 24 лет я чуть не покончил с собой. В то время я жил на Ибице, в очень красивой вилле на тихом побережье острова. Совсем рядом с виллой была скала. Охваченный депрессией, я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Я пытался найти в себе смелость прыгнуть вниз. Я ее не нашел. Далее последовали еще три года в депрессии. Паника, отчаяние, ежедневная мучительная попытка пойти в ближайший магазин и не упасть при этом в обморок. Но я выжил. Мне уже давно за 40. Когда-то я был практически уверен, что не доживу до 30.
Дождливым пятничным вечером профессор Кембриджского университета Эндрю Мартин находит решение самой сложной в мире математической задачи. Оно способно изменить весь ход человеческой истории. Но профессор Мартин внезапно и бесследно исчезает. Когда спустя некоторое время его обнаруживают… шагающим по шоссе без какого-либо предмета одежды на теле, профессор Мартин ведет себя немного странно. Жене и сыну он кажется каким-то другим. Самому ему абсолютно все вокруг представляется нелепым, люди достойными жалости, человеческая жизнь лишенной смысла.
Жизнь 12-летнего школьника Барни Ива сложно назвать легкой. Год назад исчез без вести его отец, мама целыми днями пропадает на работе, в школе над ним постоянно издевается его одноклассник Гэвин Игл, а директриса мисс Хлыстер решила окончательно сжить его со свету. Как бы Барни хотелось забыть обо всем этом и пожить другой жизнью, где нет никаких проблем. Например, стать толстым, ленивым, избалованным котом. И однажды желание Барни внезапно исполняется.Иллюстрации Пита Уильямсона.
Если бы наша жизнь сложилась по-другому, была бы она лучше? Мы не знаем. Но та, которая нам дана, – ценна сама по себе, об этом новый роман Мэтта Хейга. Между жизнью и смертью есть библиотека. В нее-то и попадает 35-летняя Нора, учительница музыки из Бедфорда, когда однажды ночью вся ее жизнь полетела под откос. Полки здесь тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс прожить свою собственную, но совсем другую жизнь. Принимать другие решения и, главное, не сожалеть о том, что когда-то не случилось. Оказывается, поступи Нора иначе в тот или иной момент жизни, она могла бы стать рок-звездой, олимпийской чемпионкой, ученым-гляциологом, женой и матерью, побывать в Австралии.
Вы держите в руках настоящую историю Отца Рождества. Возможно, вам он известен под другими именами – Дед Мороз, Санта-Клаус, Юль Томтен или Странный толстяк с белой бородой, который разговаривает с оленями и дарит подарки. Но так его звали не всегда. Когда-то в Финляндии жил мальчик по имени Николас. Хоть судьба обошлась с ним неласково, Николас всем сердцем верил в чудеса. И когда его отец пропал в экспедиции за Полярным кругом, мальчик не отчаялся и отправился его искать.Николас и вообразить не мог, что там, за завесой северного сияния, его ждёт встреча с эльфами, троллями, проказливыми пикси и волшебством.
Одиннадцатилетний Филип видит призрак своего отца, погибшего в автокатастрофе. Тот уверяет сына, что аварию подстроил его собственный брат, дядя мальчика. Призрак приказывает отомстить за свою гибель. Тем временем дядя Алан прибирает к рукам и семейный паб, и маму Филипа… «Клуб призрачных отцов» – это новое, провокационное прочтение «Гамлета» Шекспира с непредсказуемым финалом. Рассказчиком становится сам юный Гамлет (Филип), и на передний план выходят его внутренний мир и переживания. Помещая классический сюжет в современные декорации, Хейг не просто играет с классикой, щедро рассыпая по тексту «пасхалки», скрытые цитаты и остроумные перевертыши.
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.