Последнее семейство в Англии - [2]
И я говорю правду. Я говорю:
– Да, это я.
Смотрю на неё. Она выглядит так, словно кто-то дернул ее за хвост.
– Почему? Что тебя заставило?
– Это долгая… – Прежде чем мне удается закончить, открывается дверь. Звенит колокольчик. Это спрингер-спаниель, тянет хозяина вперед.
Как только он замечает меня, его нос дергается. Унюхав мою вину, он начинает лаять:
– Это он! Это он!
Хозяин пытается его угомонить.
– Тише, Мёрдок! Тише!
Но, конечно, Мёрдок не обращает внимания и продолжает лаять.
– Это он! Это он! Тот, кто нарушил Пакт лабрадоров!
Другие собаки присоединяются к нему.
– Это он! – лает трехлапая овчарка.
– Это он! – тявкает бордер-колли.
– Это он! – хихикает бобтейл.
Мёрдок теперь играет на публику.
– Лабрадоры в кризисе! Пакт был фальшивкой! Собаки для собак, а не для людей! – Он начинает задыхаться в ошейнике. – Удовольствие, а не долг!
– Удовольствие, а не долг!
– Удовольствие, а не долг!
– Удовольствие, а не долг!
Кошка крутится в клетке в испуге, шипя еще яростней, чем прежде.
– Пожалуйста, успокойте своих животных! – требует женщина за стойкой. Но несмотря на старания людей, лай лишь становится громче.
– Видишь? – говорит мне соседка-лабрадориха. – Видишь, что ты наделал? Спрингеры решат, что они победили! Лабрадоры потеряют веру! Начнется анархия!
И словно в доказательство ее слов Мёрдок вырывает свой поводок, допрыгивает до стойки и начинает слизывать краску с оранжевого лица женщины.
– Простите, я не хотел нарушать Пакт, – говорю я, пытаясь убедить не только лабрадориху, но и себя. – Но у меня не было выбора.
– Не было выбора?
– Пакта недостаточно. – Я оборачиваюсь и смотрю на нее, а затем на Адама, который пытается защитить мои уши от шума.
– Но почему? – Хотя она неизбежно расстроена моим святотатством, я вижу, что она искренне пытается понять. И, пока вокруг нас стоят шум и хаос, я впервые понимаю, что для людей еще может оставаться надежда.
Держа в голове эту мысль, я начинаю отвечать на ее вопрос.
ПАКТ ЛАБРАДОРОВ:
Счастье и безопасность человеческих Семейств покоится на жертве.
Нашей жертве.
Мы – последние собаки, которые понимают, что долг превыше всего. Мы последние, кто знает, что человеческие Семейства держат в своих руках наше будущее. Никогда еще не было так сложно поддерживать гармоничную Семейную среду, и никогда это не было столь жизненно необходимо.
Лабрадоры должны посвятить каждую крупицу своих жизней защите хозяев, если мы хотим достичь Вечной Награды. Если хоть один лабрадор не исполнит своей задачи, вся миссия будет подвергнута риску.
Все меньше Семейств заводит собак для защиты, и еще меньше заводит лабрадоров. Это значит, что наше влияние на человеческое общество скоро начнет угасать. Чтобы предотвратить эту ужасающую ситуацию, каждый лабрадор, в Семье он живет или нет, должен действовать в интересах своих хозяев.
Если мы поддадимся инстинктам и забудем о тех, кто заботится о нас, мы никогда не воссоединимся с нашими Семьями после смерти. Поэтому мы должны постоянно помнить высшую истину: разувериться в людях означает разувериться в самих себе.
сад
Я был в саду с Адамом.
Лежал на боку, в траве, нежась на солнце под теплым ветерком. Приложив ухо к земле, я мог слышать нежный пульс земли глубоко внизу. Та-дам. Та-дам. Та-дам.
Адам не слышал звуков земли. Он вовсю сражался с розовым кустом. И, хоть он и был вооружен железными ножницами, розовый куст явно побеждал.
– Ах. Дрянь. Боже. Ах. Черт. Подери, – сказал он, когда колючие стебли предприняли необходимые защитные меры. В конце концов, хотя несколько щелчков ножницами были успешными, он отступил и признал поражение.
– Не знаю, малыш, не знаю, – сказал он мне, отирая бровь тыльной стороной руки в перчатке. Бросив быстрый косой взгляд на солнце, он отвернулся, наклонился и занялся более нежными отростками.
Щелк, щелк, щелк.
Старался, чтобы Природа знала свое место.
приношение
Позже, когда спустились сумерки, Адам повел меня на вечернюю прогулку.
В парке было много людей-подростков, которые сидели на стене. Они делали это каждую неделю, просто приходили и сидели.
Адам старался к ним не приближаться. Он знал некоторых по школе и, думаю, предпочитал оставаться неузнанным. Так что он держался другой стороны парка, искал палочки.
Я увидел одну прежде него, подходящей длины, и носом привлек внимание. Он слабо улыбнулся и, погладив мою шею, подобрал палку.
– Хорошо, Принц, хорошо.
После пары ложных бросков он завел руку за плечо и кинул палку. Я побежал, быстро, пока она летела по воздуху прямо в небо. Я бежал и смотрел на нее, не спуская глаз, даже когда цветы били меня в грудь, смотрел, ждал, когда она достигнет высшей точки, помедлит, не двигаясь, прежде чем вернуться вниз – быстро, еще быстрее – пока не упадет на землю передо мной, неловко подпрыгнув. Не успев замереть, палка оказалась у меня в зубах, и я побежал к Адаму, торжествуя.
Потом мы повторили ритуал еще два раза. Бросок. Лови. Принеси. Бросок. Лови. Принеси. Мы оба в равной степени наслаждались этим. Для меня главное было приносить, я чувствовал удовлетворение, возвращая вещи обратно. Чтобы начать сначала. Закономерность. Повторение. Для Адама, правда, главным был сам бросок. Отпускание.
В возрасте 24 лет я чуть не покончил с собой. В то время я жил на Ибице, в очень красивой вилле на тихом побережье острова. Совсем рядом с виллой была скала. Охваченный депрессией, я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Я пытался найти в себе смелость прыгнуть вниз. Я ее не нашел. Далее последовали еще три года в депрессии. Паника, отчаяние, ежедневная мучительная попытка пойти в ближайший магазин и не упасть при этом в обморок. Но я выжил. Мне уже давно за 40. Когда-то я был практически уверен, что не доживу до 30.
Дождливым пятничным вечером профессор Кембриджского университета Эндрю Мартин находит решение самой сложной в мире математической задачи. Оно способно изменить весь ход человеческой истории. Но профессор Мартин внезапно и бесследно исчезает. Когда спустя некоторое время его обнаруживают… шагающим по шоссе без какого-либо предмета одежды на теле, профессор Мартин ведет себя немного странно. Жене и сыну он кажется каким-то другим. Самому ему абсолютно все вокруг представляется нелепым, люди достойными жалости, человеческая жизнь лишенной смысла.
Жизнь 12-летнего школьника Барни Ива сложно назвать легкой. Год назад исчез без вести его отец, мама целыми днями пропадает на работе, в школе над ним постоянно издевается его одноклассник Гэвин Игл, а директриса мисс Хлыстер решила окончательно сжить его со свету. Как бы Барни хотелось забыть обо всем этом и пожить другой жизнью, где нет никаких проблем. Например, стать толстым, ленивым, избалованным котом. И однажды желание Барни внезапно исполняется.Иллюстрации Пита Уильямсона.
Если бы наша жизнь сложилась по-другому, была бы она лучше? Мы не знаем. Но та, которая нам дана, – ценна сама по себе, об этом новый роман Мэтта Хейга. Между жизнью и смертью есть библиотека. В нее-то и попадает 35-летняя Нора, учительница музыки из Бедфорда, когда однажды ночью вся ее жизнь полетела под откос. Полки здесь тянутся бесконечно. Каждая книга дает шанс прожить свою собственную, но совсем другую жизнь. Принимать другие решения и, главное, не сожалеть о том, что когда-то не случилось. Оказывается, поступи Нора иначе в тот или иной момент жизни, она могла бы стать рок-звездой, олимпийской чемпионкой, ученым-гляциологом, женой и матерью, побывать в Австралии.
Вы держите в руках настоящую историю Отца Рождества. Возможно, вам он известен под другими именами – Дед Мороз, Санта-Клаус, Юль Томтен или Странный толстяк с белой бородой, который разговаривает с оленями и дарит подарки. Но так его звали не всегда. Когда-то в Финляндии жил мальчик по имени Николас. Хоть судьба обошлась с ним неласково, Николас всем сердцем верил в чудеса. И когда его отец пропал в экспедиции за Полярным кругом, мальчик не отчаялся и отправился его искать.Николас и вообразить не мог, что там, за завесой северного сияния, его ждёт встреча с эльфами, троллями, проказливыми пикси и волшебством.
Одиннадцатилетний Филип видит призрак своего отца, погибшего в автокатастрофе. Тот уверяет сына, что аварию подстроил его собственный брат, дядя мальчика. Призрак приказывает отомстить за свою гибель. Тем временем дядя Алан прибирает к рукам и семейный паб, и маму Филипа… «Клуб призрачных отцов» – это новое, провокационное прочтение «Гамлета» Шекспира с непредсказуемым финалом. Рассказчиком становится сам юный Гамлет (Филип), и на передний план выходят его внутренний мир и переживания. Помещая классический сюжет в современные декорации, Хейг не просто играет с классикой, щедро рассыпая по тексту «пасхалки», скрытые цитаты и остроумные перевертыши.
Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.
Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.
Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…
Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.