Последнее путешествие Клингзора - [36]

- Вот, - сказал он, кладя руку на ящик и вытирая пот с лица грязным рукавом банного халата. - Сначала мы вышли на самолет. В самолете нашли этот ящик. И, - он ухмыльнулся и быстро потер нос, - и я тебе не все сказал, старик. В нем была форма, да. Но в форму была завернута вот эта штука, - он отбросил замки и извлек из ящика длинный предмет, обернутый в темную ткань.

Когда упали многослойные покровы, в руках его оказалось скульптурное изображение женщины, около полуметра высотой, которое он торжественно, как на алтарь, установил на крышку ящика. На первый взгляд казалось, что оно изготовлено из мрамора, очень старого. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что это слоновая кость. Что было весьма удивительно, поскольку у основания скульптура имела не менее тридцати сантиметров в диаметре. Женщина была облачена в длинную, греческую или египетскую, столу. Руки ее с раскрытыми ладонями были согнуты в локтях и разведены вперед и в стороны на уровне груди. Грудь была полностью скрыта под странным украшением, напоминающим широкую виноградную гроздь, однако, масштаб “виноградин” вызывал ассоциации, скорее, с женскими грудями. Лицо ее было отрешенным, голову венчала тиара из трех колец, заплетенных в косу волос, а маленькие ноги с высоким подъемом были босы.

- Что это? - спросил он.

- Кибела, - тихо ответила Диана. - Артемис. Белая Богиня. Диана, то есть - Двойственная.

- Что у нее на груди?

- Груди, - усмехнулась Диана. - Множество грудей, питающих всех живых существ, символ богини.

- Это - Белая Мать?

- Да, - кивнула Диана. - Но она имеет очень отдаленное отношение к этой земле, - Диана слегка притопнула пяткой в землю.

- Почему?

- Эта скульптура изготовлена не здесь. И не в Греции. Ее сделали где-то в Северной Африке. Здесь, - она снова постучала пяткой в землю, - Кибелу почитали в форме Гекаты, Кибелы-Темной.

- Злой?

- Не злой, а темной. В том смысле, в котором есть темная сторона человека, темная сторона Луны, то есть - таинственной.

- Но почему тогда - Белая Мать?

- Потому, что она и есть - Белая. Два рога Луны - это только видимость, результат восприятия. На самом деле они смыкаются в окружности. Темная сторона Луны, на самом деле, освещается Солнцем так же, как и светлая. Просто с нашей точки зрения этого не видно. Амазонки были темной стороной человека, таинственной. Поэтому они почитали Диану Двойственную в форме Тайны. В форме Гекаты-Ночи. Поэтому их Врата - это Врата Гекаты. Учитывая все известные обстоятельства, я полагаю, что кто-то пытался использовать это изображение в качестве ключа или компаса. Да только ключ не подошел и компас не сработал.

- Да на фига нам ключи! - Не выдержал Юрген. - Сколько она может стоить?

- Фактически, она бесценна, - Диана пожала плечами. - Но практически, - она усмехнулась, - поскольку все имеет товарную стоимость: и вера, и любовь, и совесть, и честь, то, я думаю - намного больше миллиона долларов. Эта вещь уникальна. В музеях мира есть кое-где похожие. Но они - жалкие имитации из более поздних времен. Это, - она коснулась пальцем статуи, - настоящий, культовый предмет из храма. И его сделали не пелопонесские и даже не египетские греки, на их изображениях были знаки Зодиака вокруг шеи, а на этом нет. И это не слоновая кость. Я думаю, это - белая мамонтовая кость, очень большая редкость. Этой статуе может быть и двести веков, она вполне может оказаться современницей амазонок, хотя немцы, вероятней всего, украли ее где-то на Ближнем Востоке.

- Ее нет в каталогах! - запротестовал Юрген. - Инга говорила. А значит, ее можно продать.

- Можно, - согласилась Диана. - Но это не значит, что тебе при этом не отобьют голову, - она широко улыбнулась, - и не сделают из нее пепельницу.

Глава 21

- Мы спрятали ее там, - Юрген указал пальцем назад, - потому, что если мы нашли самолет, то мог и еще кто-то найти. А в Бокатере прятать нельзя, там тоже плывет, сегодня - остров, завтра - дно или наоборот. В доме, понятное дело, тоже нельзя. Поэтому закопали в степи. Там холмы, камень, плохая земля. Никто ее не пашет, никто на ней не строит. Она и через сто лет такой же и останется, потому, что не нужна никому. Кто же подумает, что в ней клад? Вон, ворона летит, - Юрген ткнул пальцем в окно машины, - летит себе и летит. А был бы фазан, давно бы уже сбили.

- Был бы ястреб, тоже сбили бы, - улыбнувшись, заметила Диана, не отрывая взгляда от дороги. - На ворону никто не обращает внимания потому, что взять с нее нечего и кур не ворует. Поэтому и летит, куда хочет. Как кот, который гуляет сам по себе. Ворона и кошка всегда были символами темной стороны, свободы.

- Ворона падаль жрет, - хмыкнул Юрген.

- А человек что жрет? - Диана рассмеялась. - В этом мире единственными подлинными хищниками являются кровососущие насекомые, вампиры.

- Мутня это все, - попытался закрыть дискуссию Юрген. - Я продам эту девочку, - он нежно побаюкал лежащий у него на коленях ящик со скульптурой, - и буду делать, что хочу. И жрать, что хочу - трюфели и шампанское. Бабки - это свобода.

- Юрген, Юрген, - сказала Диана, и в голосе ее прозвучала совсем не свойственная ей печальная проникновенность. - Это деньги сожрут тебя. Они вцепятся в твои пороки, как в открытые раны, и высосут твою кровь. Лет через пять ты станешь трясущейся от водки развалиной. Если раньше не сгниешь от СПИДа.