Последнее дело Коршуна - [15]

Капитан с удивлением посмотрел на собеседника. Тот, решив, что ему не верят, с удвоенным жаром продолжал:

— Выхожу это я утром из дома и вижу: белое в канаве. Сослепу думал, что цементную трубу привезли. Подхожу — женщина мертвая. Я испугался. И сразу за нашим дворником, а тот уже вызвал участкового.

— Тут прямо ее и убили?

— Вот чего не знаю, того не знаю. Это тот знает, кто все в бумагу записывал. Наверное, не здесь. Кричала бы, сердешная, да и пистолет было бы слышно.

— Ну, в такой дождь, какой был три дня тому назад, и пушку бы не было слышно, не то что пистолет.

— Я бы услыхал! — горячо возразил старик. — Я ухо имею тонкое. Только вот глаза плохие. А в ту ночь я не спал. Сын ушел с женой на праздник, я их ждал, чтобы дверь открыть.

Старичок еще несколько раз, все время с новыми подробностями рассказывал, как он нашел тело. Этот разговор еще больше укрепил уверенность капитана, что стреляли где-то в другом месте. Но все это ни на йоту не прояснило порученного ему дела, а только подтверждало старые предположения.

Переодевшись, Иван Иванович отправился в отдел и еще раз тщательно проштудировал личное дело студентки Дубовой. Он копался в материалах, разрешениях на сдачу зачетов и экзаменов, в курсовых и дипломной работах. Но никакого нового плана поисков составить не мог. «Остается одно — изучить пылковских знакомых Дубовой. Может быть, кто-нибудь из них натолкнет на правильное решение дела».

Ближайшим боевым товарищем Нины Владимировны по партизанскому отряду и другом во время учебы в институте был Виталий Дробот, бывший командир взвода разведки партизанского соединения полковника Сидорчука, а ныне директор областного Дома народного творчества. Вот с него-то капитан и решил теперь начать обход друзей и знакомых Нины Владимировны.

* * *

Редко удавалось многолюдной семье Наливайко собираться вместе. Работа Сергея Петровича была беспокойная, хлопотливая. Его вызывали иной раз так срочно, что он дообедывал уже на ходу. Или, вернувшись из спорткомбината, где у него состоялась очередная встреча, торопливо заменял спортивный чемоданчик дорожным саквояжем и исчезал на несколько дней. Возвращался уставшим, обросшим. Брился, принимал ванну и ложился отсыпаться.

— Папа спит, — это было командой успокоиться.

Наденька, старшая дочь, запиралась в своей комнате «зубрить латынь» или составлять конспекты к семинарам, к которым она готовилась со всем жаром первокурсницы. Вечно спорящие, шумливые братья-близнецы Миша и Петя садились за стол «решать алгебру». И даже всеобщий любимец, шестилетний белобрысый Вовка, возвратившись из детского сада, избирал наиболее тихие занятия.

Но когда у Сергея Петровича выдавалась свободная минута, в доме становилось весело и шумно. Со всего двора сбегались мальчишки, и майор с самым серьезным видом обучал их «правильной стойке», «двойным ударам», «крюкам» и прочей боксерской технике. Когда эта возня надоедала Екатерине Кирилловне, она без всякого стеснения выдворяла «боксеров» из квартиры.

— Подняли пылищу. Марш на улицу!

Летом шли гонять футбол, зимой собирались в столовой, где Сергей Петрович, к величайшей радости Вовки, демонстрировал диафильмы.

После этого Вовка уходил спать без всякого сопротивления, забирая с собой огромную куклу-пионера и упрашивая мать «только самую чуточку» рассказать про Чапаева или про подвиг разведчика.

Иван Иванович любил бывать у майора. Ему нравилась эта дружная, хлебосольная семья. Вот и сейчас, когда у капитана нашлось несколько свободных минут, он пришел проводить друга в Рымники.

Майор, увидев из окна Долотова, открыл ему дверь.

— Ты всегда ко времени. Меня одного тут голодом морят. Может быть, в твоем присутствии быстрее накормят.

— А ты мне помогал? — донесся из соседней комнаты голос Екатерины Кирилловны.

— Иван Иванович, заступись! Я руководил доставкой дров…

— …досматривая последний сон, — в тон ему докончила Екатерина Кирилловна.

Она вышла в кухню и крепко, по-мужски пожала капитану руку.

— Ну что же вы забрались в кухню? В комнату заходите.

— А где же ваше семейство? — спросил Долотов. — Что-то тихо у вас сегодня.

— Старшие в школе, а Вовка в детском саду. Еле удалось уговорить мамашу. То всё твердила, что ребенку нужен здоровый детский коллектив, и определила его в детсад. А теперь она дома, так ей, видите ли, скучно, и она решила сама заниматься им.

— Ну и моралист из тебя, — ласково усмехнулась Екатерина Кирилловна. — Попадись такой к нам в школу — детей уморит.

Требовательно зазвонил телефон, и майор снял трубку.

— Наливайко. Да? Хорошо, — он опустил трубку на рычаг и повернулся к жене. — Ну вот, билет уже заказан.

— Едешь? — тихо спросила Екатерина Кирилловна. — Чемодан твой готов… А сейчас — за стол.

— Ага, все-таки решила накормить, — торжествовал Сергей Петрович.

— Ты тут вовсе ни при чем. Это только ради Ивана Ивановича.

Пока Екатерина Кирилловна ходила на кухню, Наливайко смущенно попросил капитана:

— Ты без меня поможешь Кате? Может быть, машину надо будет вызвать. И меня известишь.

— Конечно, помогу. Кого ждете?

— Дочурку. Зою, — улыбнулся майор.

— Уже и имя придумали.

— Всем гуртом. Дочка одна, а мальчишек трое. Надо же равновесие в семье восстанавливать.