После войны - [80]
– Хочу спросить. Вопрос 134 в Fragebogen: правильно ли чувствовать себя таким счастливым?
Чтобы не отвечать, ей пришлось перевести взгляд на окно. Небо уже три дня было ясным, дозволяя солнцу вершить свое дело: плавить снег на полях. Мимо плыл чуть волнистый, старый как мир пейзаж, который вполне мог быть Суссексом или Кентом, а не Шлезвиг-Гольштейном. Какой-то мужчина разбивал мотыгой лед в корыте. Упряжка лошадей тащила по полю плуг, не один месяц лежавший под снегом.
Через пару часов показались знаменитые зеленые шпили Любека, и Люберт поднялся, чтобы лучше их видеть.
– Город моего детства. Видишь шпили?
Рэйчел видела – бронзово-зеленые, пронзающие небо.
– Нет шпиля Мариенкирхе, – сказал Люберт. – Но все равно это самая красивая церковь в Германии.
На вокзале он забрал у нее саквояж, и, когда они зашагали к древним городским воротам, Рэйчел взяла его под руку.
– Хочешь сначала заехать в гостиницу или посмотреть город? – спросил Люберт.
– Давай посмотрим город.
Показывая ей дом – сразу за городскими воротами, – где родился и где жили его родители, Люберт проявил себя эрудированным и эмоциональным гидом.
– Предместья сильно пострадали. Британская авиация опробовала на Любеке бомбы, которые сбрасывали потом на Гамбург. Старые деревянные дома хорошо горят.
Оглядываясь по сторонам, он все больше мрачнел. Все здесь напоминало о прежней жизни.
– Вон там, – Люберт кивнул на остов дома, – жил мой закадычный друг Коссе. Не мог без кино. За билет готов был продать собственную бабушку. А сейчас я покажу тебе мое самое любимое здание во всей Германии. – Он прибавил шагу, спеша поделиться с ней еще одной существенной частичкой себя.
Они прошли через Хольстентор, средневековые городские ворота, перешли через канал и направились к красной кирпичной Мариенкирхе. Величественное, строгое строение пострадало от бомбежки и, возможно, по этой причине производило еще более сильное впечатление. Огонь уничтожил главную башню, крыша была открыта стихиям, и высокий арочный трансепт разделял воздушный потолок. Люберт ступил в неф и тут же начал мысленно перестраивать, рисуя пальцами в воздухе.
– Ты видишь, как она красива? Даже сейчас. Прекрасные руины. Возможно, башню восстановят – в дереве.
Рэйчел потянуло к двум разбитым колоколам; упав с башни, они лежали на расколотом каменном полу южной часовни. Место было огорожено, и колокола оставлены как мемориал или, может быть, извинение англичан. Грандиозное, наверное, было зрелище: бесшумный полет махин с высоты в триста футов и оглушительный грохот раскалывающегося колокольного тела. Колокола лежали бок о бок. Поверженные, они все равно остались вместе.
Люберт неверно истолковал ее слезы.
– Ну вот, растрогалась. Понимаю. Это нечто необыкновенное. – Он положил ладонь ей на локоть и потянул к выходу: – Еще так много надо посмотреть. Улицы, на которых я играл мальчишкой, моя старая школа, самый большой в мире магазин марципанов.
Экскурсия продолжилась, и чем больше он делился с ней воспоминаниями, тем острее всплывали в памяти ее собственные. Когда она выходила замуж за Льюиса, священник сказал, что две истории стали теперь одной.
Неужели их история закончилась? Несмотря на все то, что произошло, происходит и, возможно, еще произойдет, ей не хотелось, чтобы она кончалась.
В гостинице «Альтер Шпайхер» Люберт записал их как «господина и госпожу Вайсс» – в надежде на скорое получение сертификата. Номер был скромный и обставлен по-домашнему. Над кроватью висело сентиментальное изображение баварского сельского пейзажа.
– Картина плохая, – сказал Люберт, – но для этой комнаты подходит.
Рэйчел сняла шляпку и, положив свою маскировку на стол у окна, встряхнула волосами. Мягкое красноватое солнце опускалось к горизонту. Люберт встал рядом и, пока она изучала вид за окном, неотрывно смотрел на нее. Потом поднял руку и бережно провел пальцами по линии скулы.
– Теперь ты знаешь меня немного лучше.
Он поцеловал ее, но она отстранилась, прижалась щекой к его пальто и обняла, – обняла скорее как сестра, чем как возлюбленная. Обнимая, она искала слова, с которых начать.
– Долгая зима кончается.
– Ну вот, теперь ты о погоде! – Он приподнял ее подбородок и заглянул в глаза, словно пытаясь проникнуть в ее мысли. – И что это значит? О чем ты думаешь? Вот сейчас, сию минуту?
– Я думаю, что рада за тебя, Стефан. Рада, что ты… что у тебя есть будущее.
Он снова попытался поцеловать ее, и она снова уклонилась. Ей было нужно, чтобы он спустился с небес на землю. Она взяла его руку и посмотрела на линии ладони. Перед ней была карта дорог, разветвляющихся и пересекающихся, с резкими обрывами и теряющимися окончаниями.
– Думаю, тебя ждет хорошее будущее. У тебя есть планы. Прекрасные планы. Заново построить жизнь. Восстановить город. Ты должен осуществить их.
Между бровей у него прорезалась морщинка.
Она подошла к саквояжу, раскрыла и вытащила из-под смены белья папку. Никогда еще она не укладывала вещи так скверно. Забыла косметичку и положила книгу, которую наверняка не будет читать.
Рэйчел открыла папку. Записка Баркера была все так же пришпилена сверху. Она отыскала нужную страницу и протянула папку Люберту.
1946 год, послевоенный Гамбург лежит в руинах. Британский офицер Льюис Морган назначен временным губернатором Гамбурга и его окрестностей. Он несколько лет не видел свою жену Рэйчел и сына, но война позади, и семья должна воссоединиться. Губернатора поселяют в одном из немногих уцелевших домов Гамбурга – в роскошном и уютном особняке на берегу Эльбы. Но в доме живут его нынешние хозяева – немецкий архитектор с дочерью. Как уживутся под одной крышей недавние смертельные враги, победители и побежденные? И как к этому отнесется Рэйчел, которая так и не оправилась от трагедии, случившейся в войну? Не окажется ли роковым для всех великодушное решение не изгонять немцев из дома? Боль от пережитых потерь, страх и жажда мести, потребность в любви и недоверие сплетаются в столь плотный клубок, что распутать его способна лишь еще одна драма.
Не люблю расставаться. Я придумываю людей, города, миры, и они становятся родными, не хочется покидать их, ставить последнюю точку. Пристально всматриваюсь в своих героев, в тот мир, где они живут, выстраиваю сюжет. Будто сами собою, находятся нужные слова. История оживает, и ей уже тесно на одной-двух страницах, в жёстких рамках короткого рассказа. Так появляются другие, долгие сказки. Сказки, которые я пишу для себя и, может быть, для тебя…
Дамы и господа, добро пожаловать на наше шоу! Для вас выступает лучший танцевально-акробатический коллектив Нью-Йорка! Сегодня в программе вечера вы увидите… Будни современных цирковых артистов. Непростой поиск собственного жизненного пути вопреки семейным традициям. Настоящего ангела, парящего под куполом без страховки. И пронзительную историю любви на парапетах нью-йоркских крыш.
Многие задаются вопросом: ради чего они живут? Хотят найти своё место в жизни. Главный герой книги тоже размышляет над этим, но не принимает никаких действий, чтобы хоть как-то сдвинуться в сторону своего счастья. Пока не встречает человека, который не стесняется говорить и делать то, что у него на душе. Человека, который ищет себя настоящего. Пойдёт ли герой за своим новым другом в мире, заполненном ненужными вещами, бесполезными занятиями и бессмысленной работой?
Дебютный роман Влада Ридоша посвящен будням и праздникам рабочих современной России. Автор внимательно, с любовью вглядывается в их бытовое и профессиональное поведение, демонстрирует глубокое знание их смеховой и разговорной культуры, с болью задумывается о перспективах рабочего движения в нашей стране. Книга содержит нецензурную брань.
Автор много лет исследовала судьбы и творчество крымских поэтов первой половины ХХ века. Отдельный пласт — это очерки о крымском периоде жизни Марины Цветаевой. Рассказы Е. Скрябиной во многом биографичны, посвящены крымским путешествиям и встречам. Первая книга автора «Дорогами Киммерии» вышла в 2001 году в Феодосии (Издательский дом «Коктебель») и включала в себя ранние рассказы, очерки о крымских писателях и ученых. Иллюстрировали сборник петербургские художники Оксана Хейлик и Сергей Ломако.
Перед вами книга человека, которому есть что сказать. Она написана моряком, потому — о возвращении. Мужчиной, потому — о женщинах. Современником — о людях, среди людей. Человеком, знающим цену каждому часу, прожитому на земле и на море. Значит — вдвойне. Он обладает талантом писать достоверно и зримо, просто и трогательно. Поэтому читатель становится участником событий. Перо автора заряжает энергией, хочется понять и искать тот исток, который питает человеческую душу.
Когда перед юной Лекси словно из ниоткуда возникает загадочный и легкомысленный Кент Иннес, она осознает, что больше не выдержит унылого существования в английской глуши. Для Лекси начинается новая жизнь в лондонском Сохо. На дворе 1950-е — годы перемен. Лекси мечтает о бурной, полной великих дел жизни, но поначалу ее ждет ужасная комнатенка и работа лифтерши в шикарном универмаге. Но вскоре все изменится…В жизни Элины, живущей на полвека позже Лекси, тоже все меняется. Художница Элина изо всех сил пытается совместить творчество с материнством, но все чаще на нее накатывает отчаяние…В памяти Теда то и дело всплывает женщина, красивая и такая добрая.
1947 год. Эви с мужем и пятилетним сыном только что прибыла в индийскую деревню Масурлу. Ее мужу Мартину предстоит стать свидетелем исторического ухода британцев из Индии и раздела страны, а Эви — обустраивать новую жизнь в старинном колониальном бунгало и пытаться заделать трещины, образовавшиеся в их браке. Но с самого начала все идет совсем не так, как представляла себе Эви. Индия слишком экзотична, Мартин отдаляется все больше, и Эви целые дни проводит вместе с маленьким сыном Билли. Томясь от тоски, Эви наводит порядок в доме и неожиданно обнаруживает тайник, а в нем — связку писем.
Германия, 1945 год. Дочь пекаря Элси Шмидт – совсем еще юная девушка, она мечтает о любви, о первом поцелуе – как в голливудском кино. Ее семья считает себя защищенной потому, что Элси нравится высокопоставленному нацисту. Но однажды в сочельник на пороге ее дома возникает еврейский мальчик. И с этого момента Элси прячет его в доме, сама не веря, что способна на такое посреди последних спазмов Второй мировой. Неопытная девушка совершает то, на что неспособны очень многие, – преодолевает ненависть и страх, а во время вселенского хаоса такое благородство особенно драгоценно.Шестьдесят лет спустя, в Техасе, молодая журналистка Реба Адамс ищет хорошую рождественскую историю для местного журнала.
Кора Карлайл, в младенчестве брошенная, в детстве удочеренная, в юности обманутая, отправляется в Нью-Йорк, чтобы отыскать свои корни, одновременно присматривая за юной девушкой. Подопечная Коры – не кто иная, как Луиза Брукс, будущая звезда немого кино и идол 1920-х. Луиза, сбежав из постылого провинциального городка, поступила в прогрессивную танцевальную школу, и ее блистательный, хоть и короткий взлет, еще впереди. Впрочем, самоуверенности этой не по годам развитой, начитанной и проницательной особе не занимать.