После Рима. Книга вторая. Anno Domini 430-800 - [16]

Пришлось урезать оборонные расходы и немного сократить ар­мию — вероятно, за счет пограничников-лимитанов, от которых уже было немного толку. Тем не менее, как только римские войска вернулись с Сицилии, Восточная Римская империя заняла жест­кую позицию. Выплату дани гуннам прекратили и занялись подго­товкой войск, их пополнением и обеспечением. Восточную армию усилили набором малоазиатских разбойников-исавров, лагеря укрепили и отремонтировали, заготовили провизию и амуницию.

Эта внезапная активность объясняется просто. В 444 году в Ра­венне и Константинополе узнали, что Аттила убил своего стар­шего брата Бледу и что теперь ему принадлежала безраздельная власть над своим народом. В империи тут же решили, что у гун­нов разгорелись внутренние свары, которыми было грех не вос­пользоваться, и что пришло время ответного удара.

Расчет оказался неверным. В 446-447 годах гунны разгромили две римские армии, а затем взяли и разрушили около ста городов Балкан и Пелопоннеса. Феофан Исповедник перечисляет взятые гуннами крупные города: «...Ратиарию, Нассу, Филиппополь, Аркадиополъ, Константию и множество других городов, и, разбивши полководцев римских, захватил бесчисленное множество пленных и добычи. Одержавши такие победы, он раздвинул свое владыче­ство от одного моря до другого, от Понта до Каллиполя и Систа, покорил себе все города, кроме Адрианополя и Ираклеи, называв­шейся прежде Перинфом, и уже приближался к крепости Афире».

Главное последствие этого похода в том, что из разрушенных Аттилой балканских городов навсегда ушла римская жизнь. Рима на Балканах больше не было.

Гунны пошли дальше, до Фермопил и Галлиполи, и теперь угро­жали Константинополю.

Неизвестно, насколько успешным воином показал бы себя Ат­тила в столкновении с римскими войсками того времени, но шан­тажистом он был непревзойденным, да и в искусстве запугивания ему не было равных. Восточный император вновь уплатил за мир:

он обязался немедленно отдать 6000 фунтов золота и каждый год выплачивать Аттиле еще по 2000 фунтов. Также август вновь по­вторил обязательство не брать на службу подданных Аттилы и не давать им убежище.

Скажем сразу: восточный император не скупился на обеща­ния, но выполнять их не торопился. Он легко переиграл Аттилу. Гунн попросту не осознавал, насколько была богата Восточная Римская империя, и не понимал, что Константинополь откупает­ся мелкими подачками, равными примерно годовому доходу круп­ного поместья.

Но отчего умное и осторожное правительство императора Фе­одосия II не снаряжает армию, чтобы выбить степняков с Балкан и Подунавья? Отчего предпочитает откупаться тоннами золота и велит послам терпеть унижения?

Новая стратегия Константинополя

С захватом вандалами Римской Африки финансовое положение Западной и Восточной частей империи стало катастрофически не­равным. Рим обанкротился, а Константинополь, несмотря на вну­тренние неурядицы, богател и наливался мощью.

Когда в 395 году н. э. сыновья Феодосия I принялись совместно управлять единой империей, они поделили ее на западную часть, которая отошла Гонорию, и восточную, которая досталась Арка­дию. Стратегическое положение обеих частей было неравным. Восточная Римская империя оказалась в менее выгодной и очень уязвимой ситуации. В силу географического положения Восточ­ная империя не обладала стратегической глубиной. Говоря про­ще, отступать восточным римлянам было некуда и ждать помо­щи не от кого.

Граница от Кавказа до Евфрата оставалась под ударом старин­ного врага — Персии, а точнее, агрессивной иранской империи Сасанидов, но подкреплений с Запада, задыхающегося в войнах и конфликтах с варварами, которые укрепились на его террито­риях, теперь ждать не приходилось. Не лучше была и ситуация на северо-восточной границе: вслед за готами на территории Восточ­ной Римской империи вторглись гунны, а в будущем за ними при­дут авары, славяне, болгары, мадьяры, печенеги.

Пока Римская империя была единой, она, как мы видели, строила отношения с миром на основе военного превосходства. Дипломатия, будь то в форме убеждения противника, подкупа или интриг с целью посеять рознь между противниками империи, ре­альными или потенциальными, в деле обеспечения безопасности была второстепенным средством. В эпоху расцвета Рим распола­гал военными силами, превосходящими возможности всех сво­их соседей вместе взятых и мог устрашать, а при надобности ка­рать или проводить превентивные рейды для активной защиты своих границ.

В III веке римская армия, даже увязшая в гражданских вой­нах, была так сильна, что смогла победить и своих объединив­шихся врагов за Рейном и Дунаем, и — практически одновре­менно — могучую сасанидскую Персию. В IV веке эффективно сдерживать устремления соседей позволила новая стратегия глу­боко эшелонированной обороны: в дополнение к пограничным частям и укреплениям полевые армейские части расположились в местах, откуда их при надобности можно было быстро перебро­сить в угрожаемые районы.

Но в V веке у Восточной Римской империи уже не было огром­ной армии. А если бы и была, ее вряд ли отправили бы в бой: сколь-нибудь продолжительные военные действия против Аттилы на Балканах обязательно спровоцировали бы сасанидскую Пер­сию на наступление. Воевать на двух фронтах, не имея большого перевеса в силах, означало неизбежно проиграть. Правительство Феодосия II понимало, что наращивание численности войск не остановит подвижных и многочисленных конных лучников Ат­тилы (военные специалисты которого, как мы уже видели, к тому же научились правильной осаде крепостей).