После перелома - [80]

Старший лейтенант И. Г. Чернов и старший сержант И. Ф. Зубарев были удостоены звания Героя Советского Союза.

Мужественно действовали воины 72-й отдельной горнострелковой бригады полковника И. П. Амвросиева. Ломая сопротивление врага, отбивая у него один за другим населенные пункты, они подошли к реке Одер. Там в жестоких схватках уничтожили свыше 2000 и взяли в плен 170 вражеских солдат и офицеров, подбили 33 танка. В этих боях командир бригады был смертельно ранен. Посмертно полковнику И. П. Амвросиеву было присвоено звание Героя Советского Союза.

— Обстановка на правом фланге и на стыке с 38-й армией с 4 апреля характеризуется, — продолжал Батюня, — на редкость жестокими боями с ударной группировкой противника, перешедшей в наступление с целью ликвидации нашего плацдарма за Одером. Однако введенный на левом фланге 38-й армии наш 11-й стрелковый корпус, стоявший в резерве, стремительно форсировал реку и помог командованию 38-й армии сковать вражеский удар.

— А на левом фланге? — спросил я.

— Там наши войска во взаимодействии с 18-й армией сегодня продвинулись на 5 километров и овладели городом Живец, — ответил Александр Григорьевич.

С командного пункта армии я перебрался на НП командарма, который был оборудован на чердаке одного из стоявших на возвышенности домов, откуда открывался хороший обзор поля боя вплоть до реки Одер. По пути я рассматривал карту с нанесенным на ней положением войск и подвел для себя некоторые итоги наступления армий фронта, начавшегося 24 марта. На правом крыле войска 38-й и 1-й гвардейской армий продвинулись на 40 километров в направлении Моравской Остравы. А левофланговая 18-я армия при содействии части сил 1-й гвардейской прошла на запад свыше 80 километров. За эти дни были освобождены несколько крупных административных центров Польши и Словакии и сотни различных населенных пунктов.

На армейском наблюдательном пункте 1-й гвардейской армии я услышал от Андрея Антоновича Гречко об обстановке то же самое, что рассказал мне начальник штаба. Затем в стереотрубу я посмотрел панораму боя на подступах к Одеру.

— Оборона противника здесь как в настоящем укрепрайоне, — сказал генерал Гречко. — Конечно, сохранение Моравско-Остравского промышленного района для Германии — это вопрос жизни и смерти. Поэтому немецкое командование построило здесь столько всевозможных укреплений и посадило в них столько войск, что преодолевать каждую пядь земли во вражеской обороне приходится с огромным трудом и большими жертвами...

— Со всем этим меня подробно ознакомил по телефону начальник штаба 1-го Украинского фронта генерал армии Петров, бывший командующий 4-м Украинским, — сказал я. — Мы с ним почти ежедневно обмениваемся по телефону информацией.

— В последнее время мы преодолеваем оборонительную полосу противника с широким использованием штурмовых батальонов и групп, по методу прорыва укрепрайонов, — пояснил Андрей Антонович. — Приведу пример из боевого опыта 569-го стрелкового полка 161-й стрелковой дивизии. Созданный там штурмовой батальон включал три стрелковые роты, в каждой из которых была в свою очередь штурмовая группа, пулеметную и минометную роты, группу разведки, саперный взвод, взвод ПТР. Батальону придавалось 6–8 орудий. В состав штурмовых групп входили стрелковый взвод, отделение саперов, одно-два орудия, станковый пулемет, два миномета, два противотанковых ружья...

Как рассказал командарм, штурмовые подразделения комплектовались наиболее опытным личным составом. Подготовка его проводилась на местности, оборудованной такими инженерными заграждениями и оборонительными сооружениями, какие возводит противник. В подготовке особое внимание уделялось выработке навыков ведения ближнего боя в траншеях, преодоления полосы огня и инженерных заграждений, атаки долговременных сооружений, организации тесного взаимодействия с артиллерией и саперами.

Утром 1 апреля 1-й штурмовой батальон полка занял исходное положение для атаки на опушке рощи. Впереди на возвышенных местах находились отдельные каменные строения, которые противник оборудовал как доты. Входы в подвалы домов соединялись траншеями и ходами сообщения полного профиля, служившими для скрытого маневрирования живой силой. Перед первой траншеей шли сплошные проволочные заграждения с противопехотными и противотанковыми минными полями. Перед батальоном оборонялись две роты противника. Штурмовой батальон поддерживал минометный полк. Перед подразделением стояла задача прорвать вражескую оборону, занять пять оборудованных под доты домов, разбросанных у дугообразной опушки леса, и в последующем, продвигаясь через лес, взять укрепленную высоту. 

В ночь накануне атаки были проделаны проходы в минных полях и проволочных заграждениях. А в 10 часов после пятиминутного огневого удара по вражескому переднему краю, когда минометчики перенесли огонь в глубину обороны, огневые подгруппы открыли огонь по амбразурам домов. Тут же по сигналу командира батальона устремились перебежками по проходам подгруппы разрушения и стрелковые взводы. Штурмовая группа 1-й стрелковой роты, ворвавшись в траншею противника и уничтожив до 20 солдат и офицеров, была остановлена огнем из ближайшего дома. Командир батальона дал команду открыть по этой цели огонь из орудий прямой наводкой. Воспользовавшись поддержкой, бойцы вплотную приблизились к дому-доту и по знаку командира дружно атаковали его. Артиллеристы и пулеметчики в это время перенесли огонь на другие цели, а минометчики поддерживали огневое окаймление штурмовой группы, которая захватила первую укрепленную позицию врага и продолжала продвигаться вперед.