После перелома - [78]

В свою очередь я порадовал руководство штаба корпуса сообщением о героизме чехословацких воинов, сражавшихся бок о бок с советскими частями на других участках фронта, рассказал, что два дня назад войска 38-й армии успешно форсировали Одер южнее города Ратибор и с тяжелыми боями расширяют плацдарм за рекой. В рядах армии беззаветно дрались танкисты чехословацкой танковой бригады. В ее составе особенно храбро бились воины танкового батальона под командованием поручика С. Вайды. Сам он на своем танке лично уничтожил три вражеских танка, два орудия, а также несколько пулеметов и минометов. Он героически сложил свою голову в бою[22].

Последний, с кем я встретился на КП чехословацкого корпуса, был заместитель начальника разведки корпуса поручик Антонин Сохор, Герой Советского Союза. Это был подтянутый серьезный офицер с умными, пронизывающими собеседника глазами. Выглядел он молодо, но было видно, что жизнь уже изрядно потрепала его. По-русски Антонин говорил хорошо, лишь с небольшим акцентом. Узнав, что я беседую с ним по поручению генерала Еременко, он даже покраснел от смущения.

Поручик Сохор действительно превосходно разбирался во внутриполитической обстановке в стране. Чувствовалось, что это стойкий коммунист с твердыми взглядами на будущее своей родины. Он рассказал немало интересного и полезного о происках врагов новой Чехословакии, об их попытках склонить на свою сторону офицеров словацкой армии, об особенностях Словацкого национального восстания. С большим воодушевлением он рассказывал о самоотверженной работе чехословацких коммунистов по созданию новой армии, укреплению ее связей с народом и Красной Армией.

— Словаки и чехи понимают, что вы несете им свободу, что советские воины — их братья, — говорил Антонин. — Есть, конечно, и люди другого склада, но это все разномастные буржуа или прислужники немцев, таких очень мало. А наши солдаты, которые давно воюют в чехословацком корпусе, очень горды тем, что пришли на свою родину бок о бок с воинами Красной Армии.

Поручик высказывал мысли, владевшие умами чехословацких рабочих, крестьян, доблестных бойцов корпуса. В этом я убедился за время пребывания в этом славном соединении, ставшем впоследствии ядром чехословацкой Народной армии.

Очень высокую оценку боевым делам солдат, офицеров, командиров и политработников корпуса дали командарм генерал А. И. Гастилович и член Военного совета армии генерал С. Е. Колонин.

— Они прекрасно сражались и раньше, а в боях за Чехословакию — выше всяких похвал, — тепло сказал Антон Иосифович. — Все так отчаянно рвутся в бой, что часто даже сдерживать приходится...

Посещение чехословацкого корпуса, встреча с командованием 18-й армии, беседы с генералами, офицерами, бойцами вселяли уверенность в том, что личный состав готов к выполнению дальнейших задач в условиях самого ожесточенного сопротивления противника.

Улетал я из армии в хорошем настроении.

* * *

К вечеру 5 апреля я прилетел на фронтовой КП и доложил командующему и членам Военного совета фронта о результатах своей поездки в 18-ю армию, о состоянии армии и чехословацкого корпуса.

О характере деятельности нового правительства Чехословакии мы узнали из полученного документа, известного как Кошицкая программа правительства Национального фронта чехов и словаков. Это правительство было сформировано 4 апреля в освобожденном 18-й армией и 1-м чехословацким корпусом городе Кошице. Правительство возглавил Зденек Фирлингер, который раньше был послом Чехословакии в СССР. Заместителем председателя правительства стал коммунист Клемент Готвальд. Министром обороны был назначен наш боевой товарищ и соратник генерал Людвик Свобода. В качестве основного принципа внешней политики Кошицкая программа выдвинула союз и сотрудничество новой Чехословацкой республики с СССР.

— Как видите, программа разрабатывалась ЦК Коммунистической партии Чехословакии, — подчеркнул генерал А. И. Еременко. — Рекомендую в первую очередь внимательно прочесть раздел о строительстве новой чехословацкой армии...

После того как Военный совет утвердил список представленных к награждению за освобождение города Ружомберок частей, а также воинов 18-и армии и чехословацкого корпуса, я передал его по телеграфу генералу А. И. Антонову.

В 23 часа 5 апреля мы слушали по радио приказ Верховного Главнокомандующего с объявлением благодарности войскам фронта и салют.

Глава девятая. На земле Северной Моравии

В конце марта и в начале апреля 1945 года погода в нашей прифронтовой полосе была очень изменчивой. Ясные весенние дни сменялись пасмурными, дождливыми, иногда со снегом. Температура воздуха на равнинной территории Польши была значительно выше, чем в горной, холмистой Словакии. В то время как в полосе армий правого крыла фронта воздух в солнечные дни нагревался в середине дня почти по-летнему, в Словакии, где действовали наши левофланговые армии, в отрогах Карпатских гор еще лежал снег, температура нередко была ниже нулевой.

На стыке марта и апреля река Одер и ее притоки, берущие начало в Карпатах и ее отрогах, были полноводными, шумными и затопляли низины и долины, по которым протекали. Даже небольшие потоки теперь стали труднопреодолимым препятствием для войск. Нередко по утрам в долинах рек стояли почти до середины дня густые туманы.