После отбоя - [51]
И все-таки не обошлось без потерь — нетерпеливые водители не захотели ждать своей очереди. Застряла при обгоне машина с металлической арматурой, перевернулся прицеп с кирпичом, уткнулся радиатором в снег самосвал с цементным раствором.
Иванчишин не сразу заметил, когда к его посту подошел Скирдов, доложил о проводимой работе и прибавил:
— Извините, Семен Иулианович, я действовал от вашего имени.
— И правильно делали. Я при въезде уже говорил с Носовым. Действуйте решительно, иначе внутри корпуса, на площадках будет кавардак. В случае затруднений — ко мне.
Магидову из окна своего кабинета было видно шоссе, по которому автомашины двигались к пусковому корпусу. Пока заметны лишь их расплывчатые очертания, лучи зажженных фар, деловито мигающие красные светлячки стопсигналов. Но разноголосый хор гудков, грохот и рев моторов, от которого вибрировали стекла в окнах кабинета, были впечатляющи. Вот оно, непередаваемое ощущение современной индустриальной мощи. Виноградский доказал, что слов на ветер не бросает, всех поставщиков и смежников поднял по пожарной тревоге.
Андрей Ефимович представлял, как Скирдов будет извиняться перед ним за вчерашнюю бестактную выходку: управляющий не пожелал встретиться лично, говорил по телефону. Он усомнился в неоправданном оптимизме, а на заявление Магидова «поживем — увидим» ответил двусмысленно: «Боюсь, что кто-то из нас не доживет и не увидит». Ну, вот и дожили. Казнитесь, Семен Иулианович, казнитесь!
Главный явился на стройку с работниками управления треста во главе с Вараксиным, фотографом, но из-за плотной колонны автомашин свита не могла пробиться на «Волге» и газике. Магидов подошел к автомашинам с железобетонными конструкциями, резко спросил водителя:
— Чего стоишь?
— Уполномоченный задержал.
— Какой еще уполномоченный?
— Ну, что у въезда определяет срочность и место разгрузки.
Магидов столкнулся с начальником стройуправления Носовым, понял, что это и есть уполномоченный, а уполномоченный не соизволил даже поздороваться, бросил на ходу:
— Зашились, Андрей Ефимович! — и убежал.
— Безобразие! — зло выдавил Главный. — Вместо того чтобы оперативно принимать оборудование, создают пробки.
Метров через сто новое чудачество: рядом с основной дорогой человек десять рабочих укладывают то ли съезд, то ли параллельную дорогу-времянку из бракованных стеновых панелей.
— Прекратить! — закричал Главный. — Прекратить!
К нему обернулся молодой парень в каске, приложил руку к козырьку и спокойно ответил:
— Не могу! Приказ управляющего.
Теперь Магидова раздражали не только пробки с грузами, но и недопустимая бестактность, холодное равнодушие встречных в разговоре с ним. А когда увидел застрявшие в снегу самосвалы, пришел в ярость, распорядился:
— Сфотографировать!
— Что? — недоуменно спросил корреспондент.
— Все! Застывшую транспортную колонну, опрокинутые автомашины, водителей, сидящих у костра.
Магидов ускорил шаг. Надо посмотреть, что творится на другой стороне корпуса, где производится основная работа по разгрузке. Навстречу ему шла группа рабочих с лопатами.
— Что за люди? — строго спросил Главный.
— Из двенадцатого строительного управления, — ответил старший.
— Куда направляетесь?
— В распоряжение комиссара Точкина расчищать дорогу. Видите, машины застряли.
Главный, не зная, на ком сорвать зло, обернулся к своим спутникам:
— Вы долго будете торчать здесь?! Найдите себе работу! — Потом вернул фотокорреспондента, предупредил: — Через два часа фотоснимки должны лежать на моем столе в кабинете.
Андрей Ефимович не удивился, найдя по другую сторону корпуса еще одного уполномоченного треста — Иванчишина. К нему то и дело подходили начальники участков, бригадиры, получали указания и спешили выполнять их. Андрей Ефимович счел за лучшее обойти этого «деятеля» — уж если он в кабинете держался вызывающе, можно догадаться, как он поведет себя здесь. Вот так: не он Иванчишина, а наоборот, Иванчишин, фактически, отстранил его от работы. И Скирдов не столь неповоротлив, каким представлялся по приезде. Почувствовал близкую удачу — и вот уже на всех строительных площадках слышно только его имя. Снова получится, как в позапрошлом году: Магидов проделал титаническую работу на стройке, а ордена получили другие…
Главный на ходу спросил секретаршу:
— Кто ко мне заходил, звонил?
— Никто не звонил и не заходил, Андрей Ефимович.
— Почту! — резко приказал он, будто секретарша была в чем-то виновата.
— Почты сегодня тоже нет.
Андрей Ефимович вошел к себе, плотно прикрыл массивную дверь и сразу как-то обмяк, обессилел, неуклюже разделся, опустился в кресло. Ни посетителей, ни звонков — мрачная кабинетная тишина, только собственный шум в ушах нарушает ее. Раньше он почему-то не замечал его — и вдруг такой, будто рядом зажгли примус. Почему врачи почти всегда спрашивают о шуме в ушах? С чем он связан: с изменениями в сосудах головного мозга, расстройством нервной системы? А возможно, и с тем, и с другим, и с третьим?.. И снова царапающий душу безответный вопрос: «Как могло случиться, что именно в день настоящего штурма я оказался в стороне?» Вызвал секретаршу, бросил:
«Встреча с границей» — это повесть о людях, которым доверено самое дорогое — охрана священных рубежей нашей Родины. Вместе с главным героем молодым солдатом Николаем Ивановым, от имени которого идет повествование, мы знакомимся с боевыми буднями одной из отдаленных пограничных застав, буднями, полными напряженного труда, юношеских дерзаний, настоящей романтики.Граница требовательна, строга к каждому, кто связал свою судьбу с ней. Здесь заслужить «аттестат зрелости» нелегко. Нужна большая сила воли, мужество, стойкий характер, мастерство, чтобы быстро и вовремя пресекать происки империалистических разведок и их агентуры.О том, как с помощью товарищей и коллектива молодые солдаты становятся опытными воинами, как закаляется их характер в борьбе с трудностями, проявляется подлинная доблесть в схватках с врагами Родины, и рассказывается в книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В предлагаемую читателю книгу популярной эстонской писательницы Эмэ Бээкман включены три романа: «Глухие бубенцы», события которого происходят накануне освобождения Эстонии от гитлеровской оккупации, а также две антиутопии — роман «Шарманка» о нравственной требовательности в эпоху НТР и роман «Гонка», повествующий о возможных трагических последствиях бесконтрольного научно-технического прогресса в условиях буржуазной цивилизации.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.