После осады - [27]

Женщина снова подняла голову и посмотрела на Валентину чуть более внимательно.

– Я же сказала, что очень занята.

– Я знаю, где он живет, и могу отвести вас туда. Он «печатает» еду, одежду и многое другое…

Но женщина как будто не слышала ее. Ее взгляд снова уперся в разложенные на столе бумаги, хотя Валентине показалось, что она только притворяется, будто читает.

Таща за собой Тровера, Валентина шагнула к столу и смахнула бумаги на пол.

– Спекулировать запрещено, - сказала она резко. - Может быть, вы арестуете его хотя бы за это?

– Я арестую тебя! - рявкнула женщина и, привстав на стуле, попыталась схватить Валентину за запястье, но та была готова к такому повороту дела. Мама научила ее, как действовать в подобных случаях. Перехватив руку женщины, Валентина так ловко выкрутила ей большой палец, что та свалилась со стула и, задыхаясь от боли, упала на колени.

– Достаточно!.. - сказал позади нее Герой Революции, входя в комнату. В первое мгновение Валентина подумала - он стоит прямо у нее за спиной, но это ей только показалось из-за нового слухового устройства. Обернувшись, она увидела, что Герой прислонился к дверному косяку и строго глядит на нее. За прошедшие два года он сильно постарел и похудел и походил больше на зомби, чем на человека.

– Отпусти ее, - добавил Герой, показывая на женщину из городского комитета обороны.

Валентина повиновалась.

– А вы?.. Разве вы не хотите задержать этого спекулянта? - спросила девушка, поворачиваясь к Герою. Ее мать безмерно уважала этого человека, и Валентина подумала, что может на него положиться.

– Я пойду с тобой, если хочешь, - ответил Герой. - Мы все проверим и тогда…

– Разве вы не возьмете охрану? - удивилась она. - Ведь он вооружен… - Валентина на секунду задумалась и добавила: - По крайней мере, я так думаю…

– Я тоже вооружен. - Герой похлопал ладонью по тяжелому пистолету в кобуре, висевшему у него на ремне. - Думаю, этого хватит.

***

Старый Герой шагал по-стариковски медленной, но на удивление твердой походкой. Встречные солдаты отдавали ему честь, пожилые горожане улыбались и делали приветственные жесты, и Валентина почувствовала гордость от того, что ее видят с таким известным человеком. Обычно ее мало кто замечал - для окружающих она была лишь еще одним худым, изможденным лицом среди множества таких же лиц, но рядом со старым Героем она тоже чувствовала себе героиней. И Валентина была героиней. Кто, как не она, может покончить с долгой, мучительной осадой и освободить Город?..

По дороге старый Герой разговаривал с ней скрипучим старческим голосом. Он хорошо помнил ее мать и отца. Во время Революции он был маминым командиром. Герой рассказал Валентине, какой храброй была ее мама, и, слушая его, она чувствовала, как ее сердце начинает биться чаще. Валентина тоже была героем - как этот старый человек, как мама. Она была уверена, что Волшебник поможет им выиграть войну.

Потом они подошли к дому Волшебника. Валентине показалось странным, что старый Герой сразу его узнал. Не успела она показать ему нужную дверь, как он уже поднялся на крыльцо и трижды постучал в нее рукояткой пистолета.

Через секунду дверь отворилась. На пороге стояла Ана. Она была одета в невообразимые лохмотья и по-прежнему держала в руках трость, но хромала гораздо сильнее, чем два дня тому назад.

– Здравствуйте, товарищ, - сказала она, и Валентина заметила, что Ана избавилась от своего странного акцента.

Старый Герой кивнул ей.

– Товарищ Ана… - сказал он, и Валентина удивилась, откуда он знает имя этой женщины.

– Здравствуйте, товарищ Герой… - На крыльцо вышел и Волшебник. Он тоже был одет в какое-то ветхое тряпье, которое никак не вязалось с его упитанным лицом и хитрым блеском в глазах. Его взгляд метнулся вдоль улицы и остановился на Валентине.

– Привет, Валя, - сказал он как ни в чем не бывало.

– Товарищ Георгий… - старый Герой обменялся с Волшебником вполне дружеским рукопожатием. - Эта девочка сообщила, что ты прячешь у себя контрабанду. Извини, но я должен обыскать твой дом.

– Ах, Валентина, Валентина… - Волшебник покачал головой и фальшиво улыбнулся. - Еда, которую ты украла, никакая не контрабанда. Это… из моих личных запасов. - Повернувшись к Герою, он добавил: - Да, она украла у меня кое-что из еды, но я ее не обвиняю. Конечно, бедняжка была голодна. Будь я ребенком, то на ее месте поступил бы так же.

Валентина с такой силой сжала руку Тровера, что тот захныкал, но промолчала. Она не доверяла себе, не доверяла своему языку, боясь, что может сказать что-то не то и все испортить.

Они вошли в прихожую и повернули налево. Прежде, чтобы оказаться в гостиной, Валентина всегда поворачивала направо, но теперь с этой стороны образовалась глухая стена, оклеенная закопченными, грязными обоями. Располагавшиеся слева комнаты были крошечными, душными, голыми. Совсем как квартира Валентины - маленькая, грязная, пахнущая смертью.

– Ищите, - сказал Волшебник. Он попытался положить руку на плечо Валентины, но она отпрянула и схватилась за карман своих новеньких брюк, которые Волшебник «напечатал» для нее не далее как вчера. В кармане у нее лежал крошечный мамин пистолет.