После осады - [23]

Мама не могла этого не знать. Быть может, именно это она и говорила дочери. Если бы Валентина сосредоточилась, она могла бы, наверное, припомнить мамин голос и представить, как та произносит именно эти слова.

– Все в порядке, мама, - ответила Валентина и по испуганном глазам мамы тотчас догадалась, что кричит. - Все в порядке, я поняла, - добавила она чуть тише.

Тут мама заплакала, и Валентина заплакала тоже. Она, впрочем, постаралась поскорее взять себя в руки и притворилась, что спит. Когда она убедилась, что мама и Тровер тоже легли и заснули, то достала из тайника крошечный фонарик Волшебника и, спустившись по лестнице, вышла на безмолвную ночную улицу.

На этот раз она добиралась до дома Волшебника чуть ли не вдвое дольше, чем последний раз. Валентина только оглохла, но ей казалось, что и видеть она тоже стала хуже. Она действительно не очень отчетливо различала окружающие предметы, но больше всего пострадало ее чувство равновесия. Теперь Валентине приходилось прилагать значительные усилия, чтобы не упасть, а из-за этого она шла намного медленнее.

В какой-то момент Валентина задумалась, как же она будет жить дальше, если ей не удастся вернуть слух. Скорее всего, ей снова придется копать траншеи - работу на труповозке придется оставить, коль скоро она не в состоянии услышать простейшую команду «Раз, два, взяли!».

Так она шла, качаясь, будто пьяная, по самым глухим и темным улочкам, куда не заглядывали даже ночные патрули. Фонарь Валентина направила вниз и прикрыла ладонью, так что остался только один узкий лучик, освещавший небольшой участок мостовой под ногами.

Она как раз собиралась свернуть на главную торговую улицу в старой части Города, когда чья-то сильная рука опустилась ей на плечо и потянула в сторону ближайшего переулка. В первое мгновение Валентина решила, что это зомби, и невольно вскрикнула. Тотчас же тяжелый кулак обрушился на ее губы, расшатав еще несколько зубов. От удара в голове у нее зазвенело (это был первый звук, который она услышала за сегодня), а фонарик выпал у нее из руки и закатился в какую-то щель в асфальте. Теперь его луч бил вертикально вверх, освещая обшарпанные, темные фасады выходивших в переулок домов и бледное, хрящеватое лицо напавшего на нее человека.

Это был совсем молодой парень в полувоенной форме бригады гражданской самообороны. Его щеки и лоб покрывали прыщи и язвочки, даже при неверном свете фонарика выглядевшие так, словно их искусственно вызвали при помощи каких-то химических препаратов. И пахло от него скверно. Жители Города давно забыли, что такое ванна или душ, но от этого парня пахло не только грязью и немытым телом. От него пахло гораздо хуже. Возможно, он страдал какой-то болезнью. Но главное, это был не зомби.

Обернувшись, Валентина увидела, как движутся его губы. Он что-то говорил, но она, разумеется, не слышала ни слова.

– Я глухая, - спокойно сказала Валентина. Должно быть, она все же произнесла эти слова слишком громко, потому что парень от неожиданности вздрогнул и втянул голову в плечи. Но уже в следующее мгновение он размахнулся и ударил ее снова - и намного сильнее, чем в первый раз. Не устояв на ногах, Валентина повалилась навзничь, а он грубо схватил ее за руки и поволок прочь, подальше от света.

Валентина почти не сопротивлялась, хотя и знала, что будет дальше. Подозрения ее только укрепились, когда прыщавый разорвал на ней рубашку и лифчик.

Мать Валентины была солдатом. В армии ее научили убивать, а она обучила этому дочь. Правда, от голода Валентина очень ослабла физически, зато она никогда не выходила из дома без выкидного ножа - того самого, который ее напарник нашел в кармане мертвого мужчины, сброшенного ими из окна пятнадцатого этажа несколько геологических эпох назад.

Нож лежал у нее в заднем кармане. Не отводя взгляда от парня, который никак не мог справиться с застежкой на своих брюках, Валентина незаметно просунула руку в этот карман и нащупала нож. Да, она знала, что будет дальше, а вот парень не знал. Чтобы усыпить бдительность противника, Валентина несколько раз всхлипнула, и теперь он был уверен, что жертва полностью в его власти.

Но когда он наклонился к ней, Валентина показала ему, что он ошибается. Первым ударом она отсекла ему два пальца и едва не распорола собственный живот. Парень попытался было вскочить, но Валентина схватила его за запястье и дернула на себя. Руку с ножом она отставила в сторону, чтобы он не придавил ее тяжестью своего тела.

Когда же парень повалился на нее, Валентина трижды ударила его ножом между ребер, а потом вонзила клинок в почку. Имея дело с выброшенными из окна трупами, она хорошо представляла, как устроено человеческое тело.

Уже давно Валентина не соображала так быстро и четко. Парень на ней отчаянно забарахтался и даже нанес ей один-два удара по голове, но Валентина не растерялась и полоснула его ножом сначала по шее, а потом по лицу. Только после этого она оттолкнула его, и он откатился в сторону, громко вопя. Прежде чем насильник успел подняться, Валентина сама оседлала его и снова пустила в ход нож. Парень несколько раз вяло трепыхнулся и наконец затих.