После майдана 2005-2006. Записки президента - [40]

Я с большим уважением отношусь к этим людям, к их интеллекту и патриотизму. На свою работу они смотрели как на служение Украине.

21 апреля

В прошлом году мы создали мощное ведомство, объединившее под одним началом транспорт и связь. У этого решения в годы моего второго президентства было предостаточно критиков. Можно и сегодня спорить, теоретизировать о том, насколько оправдан был такой шаг, но жизнь показала, что результаты работы и транспорта, и связи пошли вверх, и серьезно. Но дело даже не в том, следовало ли дальше оставлять ведомство в таком виде или реформировать его. Дело - в стиле управления, так сказать, в подходах.

После весьма недолгих дискуссий о судьбе ведомства премьер-министр Юлия Тимошенко принимает решение о разделе министерства. Но делает это за спиной министра Червоненко. Он, конечно, недоволен, свое недовольство выражает вслух. Несмотря на все заверения о единстве команды, говорит он, премьер-министр подала президенту свое предложение втайне от самого министра. И вообще, добавляет он, весьма многое ему непонятно. Почему, скажем, содержание подписанных главой правительства документов не совпадает с тем, что было одобрено на заседании этого самого правительства? Червоненко напоминает, что в европейских странах транспорт никто не отделяет от связи, Тимошенко же, мол, решила создать неразбериху, чтобы «подерибанить» ведомство «под выборы».

Есть ли где-нибудь на Земле другие такие примеры? Чем же заканчивается вся эта «дискуссия»? Премьер подает на министра в суд за клевету? Нет. Требует от президента уволить такого министра? Тоже нет. Она спокойно заявляет, что не следует обращать на него внимания. Мол, обижаться на него - все равно, что обижаться на плохую погоду. А на следующий день они в составе «единой команды», как ни в чем не бывало, продолжают свой «европейский выбор».

Я думаю о политической реформе.

Для меня это еще одно убедительное доказательство того, что политическая реформа в Украине крайне нужна. Должно быть что-то одно: или президентская республика, или парламентско-президентская. Или российский вариант, или европейский. Я думаю, лучше второй. Для меня это было очень непростое решение. Я много сделал для укрепления института президентства. Многое пришлось начинать с нулевой отметки. Благодаря жесткой вертикали президентской власти, нам удалось в условиях глубочайшего экономического кризиса сохранить целостность государства, не потерять его управляемость, преодолеть гиперинфляцию, вывести экономику на траекторию высоких и устойчивых темпов роста.

Но сделать можно было значительно больше, если бы существовали эффективные механизмы взаимодействия правительства и парламента, а у президента - право роспуска парламента в случаях, когда эти механизмы перестают работать. Откровенно говоря, я устал от необходимости ежедневно выступать арбитром между Верховной Радой и Кабмином. Понимаю, что это не добавляло мне славы демократа. Но другого выхода не было: действующая Конституция не создавала должных противовесов. Без этого хаос неизбежен. Думаю, те, кто раньше критиковал меня за идею конституционной реформы, теперь убедились в моей правоте на примере новой власти. Ее первые месяцы показали, что дальше играть в прятки нельзя.

Поразительно! Исполнительная власть получила колоссальную поддержку в парламенте - и не занимается реформами. Все поглощены междоусобицей.

Для меня было неожиданностью то, что Ющенко так поднял роль секретаря СНБО. Он попытался сделать его параллельным премьер-министром, создать противовес Юлии Тимошенко, хотя есть закон, в котором четко определены полномочия СНБО. Никогда не думал, что личностные соображения будут играть такую роль. А ведь в действительности не нужно было изобретать ничего нового. Пусть бы Совет безопасности (точнее - его аппарат) занимался своими делами - подготовкой материалов для рассмотрения на заседаниях Совета. Но эта структура не должна командовать правительством! Кто может сказать, что Радченко, Марчук или Горбулин командовали правительством? Единственное, что мог секретарь СНБО, - написать письмо в правительство, министерство или ведомство с просьбой предоставить ту или иную информацию. Больше ничего!

А сегодня министр жалуется, что премьер подала секретарю СНБО Порошенко сфальсифицированную ею бумагу. Его возмущает не то, что у секретаря СНБО оказались такие полномочия, что ему подаются на утверждение (!) правительственные бумаги, а содержание бумаги…

Если бы я допустил такие изменения в системе власти, какие сегодня произошли в Украине, то был бы скандал на весь мир. Я получил бы десятки протестных заявлений: о том, что я укрепляю режим личной власти, скатываюсь к фаворитизму и прочим «измам».

Глава Администрации Президента назван Государственным секретарем, представляет страну за рубежом, его визиты в регионы освещаются, как премьерские. Мир молчит. Ребята это, наверное, воспринимают как карт-бланш на всю свою жизнь: делайте, мол, что хотите, раз вы «оранжевые революционеры», победители. Но это глубочайшая ошибка. Кажется, это понимают все. Это надругательство над правительством, над всей системой исполнительной власти, над законами Украины. В конечном счете - над Конституцией. Почему это произошло, и сколько мы еще потеряем от подобных управленческих экспериментов?