После империи. Pax Americana – начало конца - [23]
Скорость появления американского промышленного дефицита является одним из наиболее интересных аспектов развивающегося процесса. Накануне депрессии 1929 года на долю Соединенных Штатов приходилось 44,5% мирового промышленного производства против 11,6% у Германии, 9,3% — Великобритании, 7% — Франции, 4,6% — СССР, 3,2% — Италии, 2,4% — Японии (Arnold Toynbee et collaborateurs // Le monde en mars 1939. — P.: Gallimard, 1958). 70 лет спустя США по объему промышленного производства несколько уступают Европейскому Союзу и лишь ненамного опережают Японию.
Это падение экономической мощи не компенсируется деятельностью американских многонациональных корпораций. Уже с 1998 года прибыли, которые они переводят в Америку, ниже тех, которые действующие на ее территории иностранные предприятия репатриируют в соответствующие страны.
Накануне рецессии 2001 года большинство экономических комментаторов прославляли фантастический динамизм американской экономики, рождение новой парадигмы, сочетающей высокие инвестиции, динамизм потребления и низкую инфляцию. Квадратура круга 70-х годов наконец-то решена, Америка нашла путь экономического роста, не сопровождаемого чрезмерным повышением цен. В начале 2002 года выражать беспокойство в связи с отставанием производительности в Европе или Японии стало для нашей прессы навязчивой идеей, хотя в это время Соединенные Штаты восстановили таможенные пошлины, чтобы защитить свою отстававшую металлургическую промышленность, а японские программы с играми «Плей Стейшн II» и «Гейм Кьюб» выставили в смешном виде «Х-Бокс», представлявшую собой попытку «Майкрософта» вступить в конкурентную борьбу в этой области. И в это же время Калифорния страдала от недостатка электроэнергии, а Нью-Йорк едва обеспечивал себя питьевой водой!
Вот уже около пяти лет как оптимистическое, если не сказать наивное, видение заатлантической экономики и реальное значение темпов развития валового внутреннего продукта, который неизвестно что собой представляет, мне кажутся спорными. Мы все чаще оказываемся перед выбором: верить показателям ВВП, которые представляют собой общую сумму добавочной стоимости, создаваемой в результате деятельности предприятий внутри Соединенных Штатов, или признавать реальность, фигурирующую во внешнеторговом балансе. Последний оценивает торговлю между странами и свидетельствует о несостоятельности промышленности Америки. Как только появляются трудности с импортом какого-то товара, появляется и реальная напряженность, например в сфере электроэнергетики, что проявилось в Калифорнии в результате сбоев в работе энергосистем.
Я долго колебался по вопросу о реальности американского динамизма. Дело «Энрона» и еще больше дело «Андерсена», которое последовало затем, определили мой выбор. Банкротство «Энрона», являвшегося посреднической энергетической компанией, повлекло за собой исчезновение 100 млрд. долларов оборота. Эта магическая, виртуальная, мифическая цифра упоминалась в прессе. Фальсификация счетов аудиторской фирмой «Андерсен» не позволяет сказать сегодня, какая часть этой цифры представляла собой «добавленную стоимость», которая как таковая должна учитываться при определении американского ВНП. Но ведь 100 млрд. долларов могли бы составить примерно 1% ВНП Соединенных Штатов. Сколько предприятий с помощью «Андерсена» и других подобных «лавочек» бухгалтерского учета и аудита фальсифицируют свои бухгалтерские счета? Рост в последнее время числа подобных дел наводит на мысль, что это касается большинства предприятий. Что это за экономика, в которой финансовые услуги, страхование и недвижимость росли в 1994-2000 годах в два раза быстрее, чем промышленность, и достигли в «стоимостном» выражении 123% промышленного производства? Слово «стоимость» взято в кавычки потому, что стоимость этих услуг отличается от стоимости промышленных изделий лишь тем, что первые в большинстве своем не могут быть обменены на международных рынках, за исключением, естественно, той части такой деятельности, которая обеспечивает поступление в американскую экономику капиталов, наличных средств для покрытия импорта. Раздутый вследствие фальсификаций, практикуемых частными предприятиями, американский ВНП становится похожим с точки зрения достоверности статистики на ВНП Советского Союза.
Ортодоксальная экономическая теория не может объяснить сокращение американского промышленного производства, превращение Соединенных Штатов в пространство, специализирующееся на потреблении и зависящее от внешних поставок. Напротив, имперский подход римского типа позволяет понять процесс как экономическое следствие политико-военного устройства.
Таблица 4
Отрасли экономики и темпы роста в Соединенных Штатах
Источник: Buroau of Economic Analisis
Сразу после окончания Второй мировой войны Соединенные Штаты, столкнувшись с опустошением Европы и Японии и с мощным подъемом советской системы, организовали зону своего влияния как глобальную систему, центр которой составляли они сами. Поэтапно Соединенные Штаты навязали другим правила игры, соответствующие их идеологическим, торговым и финансовым предпочтениям, что только и могло обеспечить военное и политическое объединение контролируемого пространства. Нет сомнения, что на начальном этапе претензия Соединенных Штатов обеспечить благополучие большей части планеты была оправданной. Было бы абсурдным рассматривать создание этой мировой системы как деструктивный феномен. Свидетельством являются показатели роста за 1950-1975 годы. «План Маршалла», благодаря которому Европа получила средства для своего восстановления, а Соединенные Штаты — возможность избежать нового экономического кризиса, подобного депрессии 1929 года, остается актом политической и экономической мудрости, которая редко встречается в истории. И об этом периоде следует говорить как о периоде позитивного империализма.
