После дождя будет солнце - [41]

Она засмеялась и наклонилась к нему.

– Береснев, ты неподражаем. Женскую душу ты знаешь в совершенстве, – она поцеловала его. – Я тебе верю, поднимайся, прошу тебя, а то промокнешь.

Он встал и обнял ее.

– Ты не принимаешь мои слова всерьез? – в его голосе прозвучали обиженные нотки.

– Пожалуй, это один из лучших вечеров моей жизни, – промурлыкала Елизавета. – Спасибо тебе.

– Я очень рад. Я тебе уже говорил, что все будет хорошо.

Они свернули на набережную Москвы-реки.

– Лиза, скажи, мы будем вместе?

– Я не принимаю решения за других людей и не собираюсь коверкать чужие жизни.

– Ну, скажи хотя бы, что я тебе нужен, Лиза, – в эту секунду Артем был похож на капризного ребенка.

– Ты прекрасно знаешь, что это именно так. Только мне трудно в этом признаться. Ведь не женское это дело, в любви признаваться, – смутилась Никитина.

Она не заметила, как после прогулки, продрогшие, не сводящие друг с друга глаз, они приехали к Артему домой. Едва перешагнув порог, они оказались в объятиях друг друга. Прямо в прихожей они поспешно стягивали друг с друга одежду, не прерывая поцелуя, слившего их воедино. Они хотели скорее ощутить друг друга по-настоящему близко, пьянея от безудержного взаимного желания. «С Сашкой у меня такого никогда не было», – мелькнуло в голове у Лизы, когда она лихорадочно помогала Артему освободиться от рубашки. Когда ее деловой костюм упал на пол причудливым темно-синим васильком, Артем в благоговении окинул ее взглядом.

– Ты такая прекрасная, просто потрясающая, – произнес он.

Лиза поймала себя на мысли, что давно, наверное, с самого знакомства со своим мужем, она не стояла, обнаженная, любимая и влюбленная, перед восхищенным мужским взором.

«Пожалуй, такие волшебные мгновения стоят последующих угрызений совести, – подумала Елизавета и тут же одернула себя. – Получай удовольствие пока этот чудесный молодой человек рядом. Не ты ли хотела, чтобы это произошло между вами?»

Артем не дал ей больше философствовать, кружа голову своей нежностью и страстью.

И потом в своей полночной бессоннице, ворочаясь с боку на бок, Лиза вспоминала те минуты с Артемом, напоенные любовью, обладанием и кричащим удовольствием. Зачем ей дано такое искушение? Что с ними будет дальше?

Глава 17. Просто друзья

Страстью раненный, слезы без устали лью,

Исцелить мое бедное сердце молю,

вместо напитка любовного небо

Кровью сердца наполнило чашу мою.

Омар Хайям «Рубаи»

– Лиза, ты понимаешь, что так долго не может продолжаться, – Береснев стоял, скрестив руки, и в упор смотрел на нее.

– Что ты имеешь в виду? – слегка повернув голову в его сторону, спросила Лиза.

– Все имеет конец; и жизнь, и любовь, – очень жестко произнес он. – Надеюсь, тебе это понятно?

– Нет, о чем ты? – быстро проговорила она, но опустила глаза, не в силах выдерживать его взгляд, требующий ответа, причем, немедленного.

– Лиза, я ухожу.

– Вот как? – она удивленно подняла брови. «Играет? – мелькнуло у нее в голове, – или просто боится и тянет время?»

– Я ухожу. И не только из компании, но и из твоей жизни вообще. Наши отношения не могут оставаться прежними. Это вредит бизнесу и разрушает нас с тобой.

Никитина опустила голову. Сказать было нечего. То есть наоборот – было очень много слов, которые позволили бы его остановить, но она еще не приняла решения, стоит ли это делать. Она предполагала, что когда-нибудь этот разговор случится, но полагала, что в тот момент она будет к нему готова. Как всегда все произошло несвоевременно.

– Артем, – промямлила она, чтобы как-то заполнить паузу звуками, потому что воинствующая тишина, последовавшая за его заявлением, сдавливала голову тисками.

– Я слушаю тебя, ты хочешь мне что-то сказать?

Он был беспощаден, не смягчал тона, не отводил от нее своего требовательно-жесткого взгляда.

Елизавета была в смятении. Ей хотелось ухватиться за полы его пиджака, повиснуть у него на руке, пусть даже оторвать рукав модного пиджака в тонкую полосочку. Она была готова ухватиться за любую возможность, чтобы только остановить его, но сделать это в реальности она не могла, уж слишком тесны оказались рамки служебных отношений. Она чувствовала, что на этот раз он действительно принял решение и говорит с ней абсолютно серьезно. Их диалог становился невыносимым. Ее буквально разрывало на куски. Она была его боссом, и была по уши влюблена в своего подчиненного. Она нашла в себе силы посмотреть на него. Взглядом она ласкала его глаза и губы, втягивала носом обволакивающий аромат его парфюма. Она молилась, второпях повторяя «Отче наш», искренне веря, что священные слова удержат ее на плаву, не дадут сорваться в пропасть истерики. Она нанизывала сто раз повторенные слова молитвы, словно бусинки на ниточку, укрепляясь в своей вере в то, что есть высшие силы, которые сделают все так, как она этого хочет. Она боялась признаться в своих желаниях, в том, что хочет видеть Артема не только в офисе, но и в домашней обстановке, жить с ним, отбросив все условности. Ее словно магнитом притягивал этот мужчина, умный, независимый, а главное – влюбленный в нее.

Но сейчас он ставил ее перед выбором: либо он есть, либо его нет в ее жизни. Да нет, речи о выборе не было. Он сказал о том, что уходит. Неужели он готов уйти, оставить ее одну? Неужели он не ценит той нежности, которая сложилась в их отношения? Или это только она себе напридумывала, что они сильно привязались друг к другу, и что на самом деле он ни капельки не дорожит ее участием, ее близостью, не интимной пока, но очень искренней, доверительной, хотя пока они были только коллегами и друзьями. «Just friends», – промелькнула в голове фраза из какого-то давно виденного романтического фильма. Ей показалось, что в эту секунду, отпуская Артема, она прощается с этим миром, со всей своей жизнью. Она смотрела на стоявшего перед ней мужчину. Он был холоден и невозмутим.