После боя - [3]

— Почему же хозяин не выгонит его вон?

— У него есть деньги.

— Деньги? У него?!

— Да. Каждый раз он заказывает по две-три бутылки виски, выпивает их в полном одиночестве, никого не угощая и ни с кем не разговаривая, платит всегда наличными, очень крупными купюрами, и никогда не забирает сдачу. Пьет он бутылками, но речь его не заплетается, и он не падает. Только русские умеют так пить!

— Ну, допустим, не только русские! Американцы пьют не меньше!

— Извини! — добродушный Мел расстроился, почувствовав в моих словах обиду, — извини… я не хотел тебя обидеть! Правда!

— Ничего страшного! Я не обиделся. Ты просто очень заинтриговал меня этим человеком. В нем действительно есть какая-то тайна. Значит, сегодня ты видишь его в пятый раз?

— Да. И сегодня, как и всегда, он сидит на том же самом месте, ни с кем не разговаривает и пьет виски. Все, как тогда… Потом начнет говорить или ругаться… если по-русски, ты сможешь понять.

— Значит, он живет где-то поблизости?

— Хозяин бара думает, что он вообще нигде не живет. Спит где-то на улице. Тогда ночью хозяин сказал, что он приходит сюда часто. Два-три раза в неделю.

— Если так, выходит, он хорошо зарабатывает? Но почему тогда он так выглядит? И почему приходит именно сюда?

— Я знаю, почему. Хозяин сказал, что он приходит именно в этот бар потому, что здесь есть спортивный канал.

Внезапно меня осенила догадка. Сначала — догадка, потом, так же быстро, полная уверенность. Стоило лишь взглянуть на бесхитростное лицо Мела, чтобы сразу все понять!

— Подожди! Ты специально меня сюда привел, да? Специально сюда, чтобы показать мне этого человека? Я угадал?

— Да, — Мел снова покраснел, — видишь ли, в моей жизни все так размеренно, обыкновенно. Все так же, как и всегда. Все идет по стандартной, четко рассчитанной схеме. Да я и не собираюсь ничего менять. Меня устраивает, мне нравится такая жизнь, но… Но иногда я останавливаюсь и думаю: неужели всегда одно и то же? Неужели я никогда ничего не буду видеть вокруг? Видеть другую сторону окружающей реальности, понимаешь? Видеть другую сторону мира, не ту, что я создал для себя и вижу каждый день! И вот однажды я вошел в этот бар и увидел бродягу, и понял, что другой мир на самом деле есть. Другое существует. Есть противоположная сторона, иная грань жизни, то, чего я никогда не видел и что, наверное, вообще не смогу понять. Странно, правда? Ты просыпаешься однажды утром и вдруг понимаешь, что сегодняшний день похож на предыдущий, а завтра будет точно такой же, и послезавтра, и так будет всегда. Но ты не хочешь ничего менять потому, что лень, и еще потому, что ты потратил долгие годы, чтобы жить именно так. И еще потому, что, как рациональный человек, ты понимаешь: любая перемена теперь будет переменой к худшему. А потом вдруг совершенно случайно ты видишь нечто, выпадающее из общей схемы. Ты словно видишь: есть и другая жизнь, та, которая не для тебя… Рядом с тобой приоткрывается другая грань. И, не меняя ничего в своей, ты можешь узнать что-то об этой другой, не пересекающейся с твоей, жизнью. И это ужасно интересно, так захватывает, что…

— Кажется, я понял. И ты привел меня сюда для того, чтобы узнать, что говорит в пьяном бреду этот русский бродяга? Но почему именно он? В Лос-Анжелесе тысячи других бродяг!

— Не знаю, почему он. В нем есть нечто особенное. Он не обычный бродяга. Во-первых, у него есть деньги. Их даже могло бы хватить на комнату в дешевом мотеле. Во-вторых, он приходит в этот бар потому, что это единственный бар в округе, владелец которого платит за спортивный телеканал. А в-третьих, потому, что он так пьет… очень странно. Я никогда не видел, чтобы человек так пил. Завтра мы подпишем очень важный контракт, от которого многое зависит — ты знаешь. И вдруг я подумал: а что будет у этого бродяги завтра? И еще ты предложил заглянуть в дебри города… Вот я и привел тебя сюда.

— Ты хочешь, чтобы я узнал историю бродяги?

— Возможно. Не знаю… если это будет очень интересная история, возможно, мы сможем ее использовать. И заработаем неплохие деньги.

— Не думаю. Кто заплатит за историю пьяницы из бара?

— Смотря какая история!

— А если мне ничего не удастся узнать?

— Мой Бог, так и будет! Не получится — значит, не получится. Ерунда! Заработаем на чем-то другом.

Я понял, что этот всплеск интереса не был добротой. Это был извечный первобытный инстинкт человека — любопытство. Самое первое и важное из всех человеческих чувств — даже в раю. Любопытство. Так порядочная женщина жадно провожает глазами жалкую уличную проститутку. Так обыватель смотрит на невиданное насекомое. Так подростки жаждут поскорее заняться сексом — чтобы узнать.

В интересе Мела не было доброты. Просто обыкновенное любопытство с процентом меркантильного интереса (заработать можно почти на всем). Особенно в Голливуде, где так ценятся редкие жизненные истории… И тем лучше, чем грязней… Мне вдруг стало тошно. Тошно и отвратительно — не понять, почему.

— Нет. Я не буду интересоваться этим бродягой. Потому, что я не хочу. В мире полно людей. Отбросов — еще больше. Если он заговорит, конечно, я переведу тебе его слова, но ничего специально узнавать не стану!