После бала - [59]
— Ты из замка? — он медленно сел и привалился спиной к стене.
Гоблинка кивнула.
— Не видела там мага? Он ранен.
— Алиас Драккони? Да, я его видела. Он умер.
— Нет, не может быть! — Герберт затряс головой. — Джарет должен был его вылечить!
— Алиас потерял слишком много крови, — спокойно пояснила гоблинка. — А король гоблинов — не целитель.
Алиас умер… И как теперь жить? Герберт сжал задрожавшие губы, неуклюже поднялся на ноги, отряхнул с себя пыль, нашарил в кармане расческу и принялся сосредоточенно приводить в порядок волосы. Гоблинка озадаченно следила за ним.
— В Лабиринте ведь есть проходы в Верхний мир? — глухо спросил Герберт.
— Зачем тебе? Там сейчас встает солнце, ты сгоришь.
Он посмотрел на стремительно светлеющее небо.
— А есть такой портал, чтобы прыгнуть в него?
— А-а, я поняла, — гоблинка склонила голову набок. — Но серебряный кинжал убьет тебя еще быстрее.
— Я не смогу, пусть уж солнце.
— Ну пойдем, — она повела его по каким-то заросшим дорожкам. Отворила дверь в стене и отступила в сторону. — Прыгай.
Герберт еще раз посмотрел в небо, зажмурился и перешагнул порог. Полет был коротким. Он шлепнулся на каменный пол, подняв тучу пыли. Над головой с лязгом опустилась решетка, и послышался тихий смех.
— Обманщица! — вампир всхлипнул. На еще одну попытку его уже не хватит. — Что я тебе сделал?
— Ты сделал меня по-настоящему живой, — гоблинка показалась в просвете двери. — Научил танцевать. А потом вы с Алиасом меня предали.
— Игрейна?! — Герберт вскочил. — Что ты хочешь со мной сделать?
— Скоро узнаешь, а пока посиди в Тупике Забвения, — она улыбнулась, показав острые мелкие зубы. — Кстати, Алиас жив.
Дверь наверху захлопнулась, и в яме стало темно.
Алиас не чувствовал боли. И тела тоже. Он мог только предполагать, что глаза его открыты, потому что видел над собой Джарета.
— Ты за мной? — то ли сказал, то ли подумал некромант.
— За тобой, — кивнул король гоблинов. — Пора возвращаться, Алиас.
Драккони застонал, разом ощутив все свои раны.
— Жить больно, — философски сказал Джарет. — Но держать тебя и дальше в забытьи уже опасно.
— Да и незачем, — прозвучал за его спиной знакомый женский голос. — Джарет, это, конечно, твой замок, но целители работают наедине с пациентом. Так что со всей почтительностью прошу тебя удалиться.
— Зачем ты ее позвал?
Джарет усмехнулся.
— Я решил, что это станет для тебя дополнительным стимулом быстрее выздоравливать. И еще вот это, — он помахал перед Алиасом серебряным хлыстом, — Отдам, когда сумеешь подняться.
И король гоблинов исчез. Драккони с усилием повернул голову. Он лежал на кровати в гостевой комнате замка. Пепельноволосая эльфийка расставляла на низком столике баночки и флаконы из непрозрачного стекла. Она подняла на некроманта фиалковые глаза и улыбнулась.
— Все возвращается на круги своя, правда, Алиас?
Идея взлететь и поднять решетку провалилась. Способность летать сгинула в его внутренней пустоте. Неужели навсегда? Вампир осмотрел свою тюрьму. Паутина, какой-то хлам, неопределяемый под вековым, не меньше, слоем пыли. И ни малейшего намека на потайной ход. Он сел на лежавшую на полу дверь. Ну хоть какой-то выход здесь должен быть? Тупик Забвения — это звучало зловеще. Он поерзал, устраиваясь поудобнее, и вдруг заметил, что дверь, в отличии от всего остального, чистая, словно ее регулярно протирали от пыли. Герберт вскочил, поднял дверь, но под ней обнаружился всё тот же каменный пол. Вампир с досадой топнул и прислонил дверь к стене. Раздался щелчок. Герберт дернул дверь за ручку. Она отворилась, и на него вывалилась куча хлама. Какие-то облысевшие щетки, дырявые ведра, одервеневшие тряпки… Герберт захлопнул дверь с такой силой, что она отвалилась от стены. И тут он заметил еще одну странность — ручки двери были разные. Герберт перевернул дверь и снова прислонил ее к стене. Осторожно открыл. Из проема хлынул свет. Теперь дверь вела в колодец, уходивший вертикально вверх. Между камней были вбиты скобы. Герберт поднимался не спеша, проверяя каждую скобу, в ожидании подвоха. Но на поверхность он выбрался благополучно. Отряхнулся, щурясь от яркого света.
— Ты чересчур шустрый, Берти.
Герберт подпрыгнул и обернулся. Король гоблинов сидел на стене, поджав под себя одну ногу и перекатывал с ладони на ладонь прозрачную сферу.
— Даже потеряв свой талант, ты умудрился выбраться из ловушки. Признаю, Алиас научил тебя думать.
Герберт сглотнул. Так вот что означает эта пустота внутри него.
— Алиас правда жив? — с надеждой спросил он.
— Да, с ним сейчас одна из лучших целительниц Подземелья, — Джарет прищурился. — Рассказывай, Берти. Честно и откровенно. Хотя нет, лучше я сам посмотрю.
Герберт отскочил, когда Джарет спрыгнул со стены.
— Стой! — король гоблинов щелкнул пальцами и поднес к глазам замершего вампира сферу. — Смотри и вспоминай.
Вспоминать очень не хотелось. Но от желаний Герберта уже ничего на зависело. Ему пришлось заново пережить всё — от осмотра замка фон Кролока до схватки на дороге.
— Понятно, — Джарет убрал кристалл. — И что мне теперь с тобой делать, м-м-м? Алиас тебя не простит, я его знаю. А мне ты больше не нужен. Сила Лабиринта сожгла твои способности. Увы, как инструмент ты сломан.
Начало XVII века, Тридцатилетняя война. По дорогам Европы идут наемные солдаты, проповедники и алхимики, шпионы и инквизиторы. В кипящий котел политических страстей и безжалостных схваток попадает наша современница... Для чего понадобилась Ольга хитроумному и могущественному алхимику-колдуну? Удастся ли ей устоять перед силой черной магии, избежать турецкого плена и пыток римской инквизиции?Это роман-погоня — за властью, за истиной, за надеждой. И у каждого героя своя правда. Каждый получает шанс изменить мир так, как он хочет.
Образование Русского централизованного государства в XIV–XV веках — одно из самых важнейших и сложных явлений отечественной истории. Однако и в дореволюционной, и в советской историографии практиковалась односторонняя оценка этой эпохи исключительно с позиции «мы болеем за Москву!». Любые действия, ведущие к усилению Московского княжества, рассматривались историками как прогрессивные и этически оправданные, а любое им противодействие — как проявление реакции и даже как предательство национальных интересов Руси.
Кто из нас не мечтал оказаться в сказке? Но так ли уж предсказуем и безопасен сказочный мир? Алёна, случайно попавшая в сказочно-былинную Русь, оказывается в самом центре политических интриг Черномора, Кощея, Морского Царя и киевского князя. Хорошо, что всегда можно положиться на помощь друзей с богатырской заставы.
Добро пожаловать в недобрый мир фейри! Вокруг Лабиринта сплетается сеть интриг. Король гоблинов Джарет остается один против могущественных противников. И кажется, что падение Лабиринта неизбежно…
Господин Великий Новгород — всем известно это гордое имя города-государства. Но было у него еще одно название — Республика Святой Софии.Итак, что представлял он собою: демократическую вечевую республику или «русский Ватикан», теократическое государство во главе с архиепископом? Это лишь один из неожиданных вопросов, возникающих сегодня. Есть и другие: на чем покоилось величие и богатство крупнейшего города Древней Руси? Почему Новгород называют столицей русских скоморохов и юродивых? Кем были средневековые новгородцы: хранителями древнего язычества или искренними православными христианами? Наконец, кем была для новгородцев Святая София Премудрость Божия — ипостасью Творца или сокрытой языческой богиней-берегиней города?Ответы на эти вопросы открывают совершенно новые пласты отечественной истории.
Продолжение повести «Ha Перекрестке». Прошло двадцать восемь лет. Лабиринт процветает. Но вновь плетет интриги оправившийся от поражения Неблагой двор. И тянутся невидимые щупальца Запределья, ищущие свою жертву.
"В истории трудно найти более загадочную героиню, чем Жанна д'Арк. Здесь все тайна и мистификация, переходящая порой в откровенную фальсификацию. Начиная с имени, которым при жизни никто ее не называл, до гибели на костре, которая оспаривается серьезными исследователями. Есть даже сомнения насчет ее пола. Не сомневаемся мы лишь в том, что Жанна Дева действительно существовала. Все остальное ложь и вранье на службе у высокой политики. Словом, пример исторического пиара". Так лихо и эффектно начинаются очень многие современные публикации об Орлеанской Деве, выходящие под громким наименованием — "исторические исследования".
Приняв мученическую смерть на Голгофе, Спаситель даровал новой вере жизнь вечную. Но труден и тернист был путь первых христиан, тысячами жизней заплатили они, прежде свет новой жизни воссиял во тьме. Целых три века их бросали на растерзание хищным животным, сжигали на кострах и отрубали головы только за одно слово во славу Христа.
Юмор и реальные истории из жизни. В публикации бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и лексикона.
Размышления о тахионной природе воображения, протоколах дальней космической связи и различных, зачастую непредсказуемых формах, которые может принимать человеческое общение.
Книга включает в себя две монографии: «Христианство и социальный идеал (философия, право и социология индустриальной культуры)» и «Философия русской государственности», в которых излагаются основополагающие политические и правовые идеи западной культуры, а также противостоящие им основные начала православной политической мысли, как они раскрылись в истории нашего Отечества. Помимо этого, во второй части книги содержатся работы по церковной и политической публицистике, в которых раскрываются такие дискуссионные и актуальные темы, как имперская форма бытия государства, доктрина «Москва – Третий Рим» («Анти-Рим»), а также причины и следствия церковного раскола, возникшего между Константинопольской и Русской церквами в минувшие годы.
Небольшая пародия на жанр иронического детектива с элементами ненаучной фантастики. Поскольку полноценный роман я вряд ли потяну, то решил ограничиться небольшими вырезками. Как обычно жуткий бред:)