Посланники тени - [38]

Приложив руку ко рту, проигнорировал вопрос и представил огромную, крепкую стену между собой и тем, кто за спиной, Евгений повернулся. Образ получился неожиданным, резким, но рука с плеча убралась. Сектант даже сделал шаг назад.

— А вы верите в Бога? — Все же спросил он.

Жека последний раз глубоко вздохнул и резко повернулся, делая грозное, по возможности страшное лицо:

— В Бога? Мой Бог — Сатана! А твой?

Стоящая рядом старушка сплюнула, перекрестилась. Представитель Иеговы на земле побелел лицом. Каменно-спокойные холодные глаза забегали. И хоть существо на плече требовательно потянуло руки к интересному собеседнику, возможно со схожими ему мыслями, над старейшиной все же возобладал инстинкт самосохранения, и он запрыгнул в уходящий с остановки автобус.

Евгений помахал вслед, победно скалясь и шепча сквозь зубы:

— Нет уж, сукин ты сын. Настоящий сатанист только ты. Мне больше ангелы по душе. У меня и справка есть, — добавил он и погладил рукоять меча.

Чтобы отдохнуть после череды событий, Евгений присел на скамеечку рядом с молодой мамашкой и ее ребенком. Девочка лет четырех прыгала возле мамы, рассказывая что-то интересное. Так весело, открыто смеялась. Мама улыбалась и просила продолжения историй. Евгений не особо вслушивался в разговор, но приятная, светлая аура обеих обволакивала, давала сил. Просто сидеть рядом и то уже было хорошо по ощущениями. Они обе словно освещали остановку, заряжая чем-то положительным. Светлые, чистые. Редкие белые капли в сером водовороте мегаполиса.

С визгом, подрезая автобус, подскочила маршрутка. Помятый народ, недовольно бурча, высыпал из салона. Мама поднялась и взяла девочку за руку. Видимо ждали именно этот маршрут.

Евгений ощутил, как с их уходом уходит тепло, и остановка снова погружается в серость. Это было как потеря чего-то ценного, дорогого. Того, что дороже денег. Он даже присмотрелся. Над маршруткой клубилась темная туча. Общее недовольство пассажиров ездой водителя множилось. И туча из серой становилась черной, росла в размерах прямо на глазах.

Не особо осознавая себя, Евгений подскочил и добежал до женщины с ребенком. Мягко, но в то же время настойчиво, взял за плечо и развернул. Все еще не контролируя себя, доверяя нахлынувшим внутренним ощущениям, сбивчиво проговорил:

— Женщина, прошу вас, не садитесь в эту маршрутку. Ради себя и ребенка. Поверьте мне, нельзя, — сказал и впал в ступор, не зная, чем аргументировать.

Женщина опешила, смотрела непонимающими глазами. Спешащие люди оттеснили их от выхода из маршрутки. Пассажиры набились в салон до упора, дверь едва смогла закрыться. Маршрутка рванула с места так резво, словно водила участвовал в гонках на выживание, и каждая лишняя секунда высасывала из него душу.

— Вы… что вы… — очнулась женщина.

— Я… я не знаю, — честно ответил Евгений. — Простите.

Помолчали несколько секунд. Жека, покраснев, как школьник, первый раз поцеловавший девушку, отвернулся и быстро побрел прочь, спиной ощущая растерянный взгляд женщины. Недоумевающий взор заставлял спину зудеть, чесаться. Хотелось резко свернуть за угол, исчезнуть. Да хоть сквозь землю провалиться, лишь бы избавиться от этого укоряющего, требующего объяснений взгляда.

Чувство стыда заполнило до ушей. Своему поступку оруженосец не находил логического объяснения. Раньше никогда ничего подобного себе не позволял. Интуиция? А что это?

А тут, на тебе, — так пролетел…

— Мама, дядя хороший, — произнесла девочка, дергая маму за руку, чтобы привлечь внимание.

— Да? Но мы же свой автобус пропустили. Опоздаем теперь.

Скрипучий визг шин, звук тяжелого, таранного удара и выбитого стекла мигом прервал внимание. Маршрутка, спеша вклиниться в поток автомобилей, нашла водителя, который торопился еще больше и не уступил. Легковой автомобиль на приличной скорости протаранил "Газель" со стороны водителя. Тут же в легковушку сзади врезался грузовик, сплющивая железную коробку в бесформенную кучу.

Авария за какие-то секунды унесла шесть жизней. Двое умрут по пути в больницу. Переломы и ушибы не в счет…

Евгений этого уже не видел. Он нырнул в метро, сгорая от стыда за непонятный самого поступок. Звук шин не коснулся его уха. И об аварии он так и не узнает, пропустив выпуски новостей и газетные заголовки. Только побелевшая лицом женщина на остановке, не один десяток раз благословит его и, прижавшись к дочери, тихо заплачет.

Позже всю жизнь обе будут помнить этот момент как явление ангела. Нелепого, испуганного, в старом плаще, но все-таки ангела в лице смущенного парня.

Ангел-Хранитель. Кто же еще?..

А Евгений продолжил корить себя, спустившись в метро.

Стыд! Позор! Какой же все-таки позор!

Жека переминался с ноги на ногу, погруженный в событие последних десяти минут. Человек ждал, пока эскалатор спустит его в подземку. Щеки все еще горели, сердце быстро гоняло по жилам кровь. Надо же так опозориться перед людьми со своими липовыми прозрениями!

Двигаться, однако, расхотелось. Поток людей с разноцветными пятнами над головами утомил. В виски стучало, словно маленький гномик пытался выбраться наружу и усердно работал долотом по черепу. Как-то само собой получилось, что Евгений заставил глаза перестать видеть человеческие ауры. Просто отключил это восприятие потому, что в каше этого большого человеческого эгрегора отдельной единицей быть неприятно.