Посланники магии - [4]

— Думаю, Атайя нисколько не возражала бы, если бы узнала, что вы отлучили ее от церкви, — сказал Дарэк, не глядя на архиепископа, и печально усмехнулся. — Насколько я знаю свою сестру, она даже обрадовалась бы этому обстоятельству и восприняла бы подобное заявление как комплимент.

Вэнтан открыл рот и несколько секунд молчал. Даже представить себе подобную ситуацию казалось невозможным.

— Да-да. Вдовствующая королева говорила о том же самом. — Он выдержал паузу. — Кстати, Дагара желает знать, что рассказал вам капитан.

— Само собой разумеется, — пробормотал Дарэк и задумался.

Он мог предвидеть реакцию мачехи: отпустит по этому поводу что-нибудь злобное и язвительное. Труднее предугадать, как к этому отнесется младший брат. В последнее время Николас стал замкнутым и неразговорчивым, практически не появлялся на публичных мероприятиях, еду чаще всего уносил в свои покои, запирался там и часами просиживал в одиночестве. Но по сравнению с тем, что с ним происходило в первые после казни Тайлера недели, нынешнее стремление к уединению казалось просто благодатью. Дарэк и не подозревал, что человек, для которого самым интересным занятием в жизни были поцелуйчики с барышнями в затемненных коридорах замка, способен на столь решительное и бурное проявление протеста. Тем не менее гнев Николаса постепенно стихал, и Дарэк надеялся, что брат начинает понимать, какие причины заставили его прибегнуть к казни Тайлера. За все это время принц ни разу не упомянул имени Атайи, а когда кто-нибудь в его присутствии заговаривал про лорнгельдов, он мрачнел и погружался в раздумья.

Отшвырнув в сторону забрызганный чернилами пергамент, Дарэк встал из-за стола, подошел к окну и взглянул на простиравшийся перед ним Делфархам. Медленно падал снег, покрывая обледенелые после закончившейся недавно бури булыжные мостовые и шиферные крыши. В свете луны лед казался розово-синим. Крепость, окружавшая замок, выглядела спокойной, необычно спокойной, даже для столь позднего часа. Если бы не проблема с Атайей, то Дарэк чувствовал бы себя сейчас совершенно умиротворенно.

Если все пойдет по плану, то скоро эта проблема будет успешно решена.

Архиепископ подобрал пергамент и прочел написанное.

— Королева станет возражать.

— Верно. Она, конечно, станет возражать, если узнает об этом послании и о том, что сообщил капитан. — Дарэк повернул голову и многозначительно взглянул на Вэнтана. — Не думаю, что кто-нибудь собирается поведать ей о полученных сведениях по дороге в Халсей.

— Вы правы, ваше величество, — ответил Вэнтан, глядя на короля широко раскрытыми глазами. — Тем более в таком положении она не должна беспокоиться понапрасну. Ее первая беременность прошла не очень благополучно, вторая обещает быть менее болезненной.

Дарэк нахмурился, между бровями залегли две глубокие складки. Мысль о Сесил очень беспокоила его. Главная проблема состояла не в том, что он вынужден отправить ее в Халсей, а в ее состоянии. Сесил, подобно Николасу, стала раздражительной и угрюмой, и беременность тут была ни при чем. Сесил тоже никак не могла смириться с мыслью, что ее милая Атайя оказалась обыкновенной преступницей, к тому же сумасшедшей. Теперь Дарэк часто ссорился с женой. Ей надо срочно уехать в Халсей. Южный климат должен благоприятно повлиять на нее и на их будущего ребенка. Хотя и сообщение о поездке Сесил восприняла в штыки.

Дарэк нервно повернулся к Вэнтану, выхватил у него пергамент и нетерпеливо зашагал к двери.

— Пойдем, Даниэль. Я хочу написать сегодня хотя бы первую часть письма. В этой комнате становится все холоднее и холоднее.

Сознавая, что отправиться в постель удастся еще не скоро, архиепископ покорно задул свечу на письменном столе, раздраженно отмахиваясь от прозрачных струек дыма, устремившихся вверх, еще раз откусил кусочек от недоеденной куриной ножки и поспешно поправил стопку документов, которые просматривал.

— Даниэль?

Голос короля отозвался звучным эхом в пустынном коридоре с каменными стенами.

— Иду, иду, ваше величество, — ответил архиепископ, обвязывая бумаги пурпурной ленточкой.

Однако к выходу он направился не сразу. Взглянув на дверь и убедившись, что Дарэк вышел, Вэнтан вытащил из стопки тот самый документ, который показался ему столь интересным, смял его и хотел было бросить в догоравший огонь, но в последнее мгновение передумал. А вдруг под воздействием пламени колдовская рукопись способна сотворить что-нибудь ужасное? С опаской оглянувшись по сторонам, Вэнтан расправил пергамент, сложил его вдвое, засунул в одну из потрепанных книжек, запрятал эту книгу подальше на полку и поспешно вышел из комнаты.

Глава 2

— С дождем ты перебарщиваешь, Атайя, — заметил, качая головой, наблюдавший за сплошным потоком ледяных капель старый колдун. Градинки с шумом барабанили по унылой зимней лужайке. — Я ведь не просил тебя вызвать наводнение. И вот еще что: гром у тебя получается слишком глухим. Постарайся придать ему звучности, сделай его более насыщенным, более мощным, раскатистым. Пусть он будет похож на звук органа, пусть отзывается эхом. — Старик прищелкнул языком. — Тот, который ты создала в последний раз, походил на удар друг о друга жестяных котлов.