Посланники - [2]
Надеюсь, вам повезёт тоже. И буду очень рад, если моё предположение окажется верным.
Павел Матвеев
Санкт-Петербург, декабрь 2014
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.
Лотан
"Люди становятся орудиями своих орудий"
Генри Дэвид Торо.
К началу третьего года университетских занятий мне понадобился оригинал текста Марка Аврелия "К самому себе", и кто-то посоветовал заглянуть в лавку букиниста.
Здесь было тесно и пахло старинной кожей, но стеллажи с книгами Платона, Сенеки, Монтеня, Аристофана и уж, конечно, плакат "Книги – хороший способ поговорить с тем, с кем разговор невозможен"* придавали ощущение уверенности и уюта.
Худой, чуть сгорбленный с болезненным лицом букинист сконфуженно пробормотал:
- В данный момент этой книжки в лавке нет, но обещаю достать.
- Очень нужно! - сказал я.
Букинист одобрительно кивнул.
- Великие книги наполнены жаждой своего поколения поделиться пережитым со следующим поколением, и каждая такая книга прокладывает тропинку к новым книгам, даже тем, которые ещёне написаны. Завтра начинается вчера.
Я пожал плечами.
- Однако в каждом ли поколении отыщется личность, подобная Платону или Сенеке?
Букинист продолжил:
- Для того, чтобы написать хорошую книгу, быть личностью выдающейся не обязательно; достаточно быть просто хорошим писателем, а что касается пережитого, то этого во все времена бывало в избытке. Надеюсь, литература ещё не раз клюнет пребывающего в растерянности читателя и в глаза, и в лоб, и в темечко и в... Слова, имеющие вес, были всегда, и всегда будут…
Рука букиниста потянулся к книжке в кожаном переплёте.
- Вот тут чуть ли не на сотне страниц описана сцена перед казнью Иисуса, попросившегозавязать ему глаза. Потрясающе! Думаешь почему?
Я предположил:
- Иисусу стало страшно.
- Возможно.
- Разве не так?
Взгляд букиниста скользнул мимо меня.
- А если допустить, что в просьбе Иисуса таилось чувство стыда за человечество?
Я молчал.
Букинист рассмеялся:
- Древний римлянин не сомневался в том, что чувство влюблённости ему внушил бог Купидон; чувство воинственности бог Марс, удачную торговую сделку бог Меркурий. Миром управлял идеал, в мыслях царила ясность, пока однажды не наступило время всеобщего хаоса и неразберихи. Взамен прежним верованиям появились новые, чарующие слух слова: Равенство, Счастье, Свобода, Прогресс. Потребовалось какое-то время, после чего этислова поблекли, поизносились, а то и вовсе стёрлись. Наступила власть гильотины,электрического стула, газовых камер, атомных бомб. Мир покрылся запахом гнили. Идеализм стали считать роднёй идиотизма. Телевизор, газеты нас отучают думать самостоятельно, а мы не возражаем – неведение помогает оправдываться и смутный груз с души снимает.
- Предлагаете вернуть утерянных богов?
*Фредерик Бегбедер.
- Почему бы нет? Максима "Mundus vult decipi"* бытует веками, - отозвался букинист и раскрыл другую книжку.
- А вот здесь говорится о пролитой человеческой крови. А кто её пролил? Ну, да – люди, вроде меня, тебя, всех нас. Люди страшатся болезней, наводнений, голода, крыс, засухи, войн, но, кажется, больше всего их пугает правда, ибо она не бывает общей на всех, а лишь такой, какой каждый видит её краем своего глаза, улавливаем краем своего уха, воспринимаем краем своего мозга. Видимо, поэтому-то настоящим писателям интереснее не правду искать, а истину, которую суждено искать вечно. При удобной правде проще позволять себе совершать поступки, на которые при иных обстоятельствах, решаться не посмеешь.
Голос букиниста был глухим, неторопливым.
Я напряг память.
Я узнал этот голос…
…Однажды –
из комнаты отца послышался глухой, неторопливый голос. Гость говорил о Париже, о своей маме-еврейке и отце-французе, о кумире молодости – генерале де Голе, а потом разговор зашёл о последней картине отца "Кошки". Гость был огорчён тем, что эти создания, привлекая к себе внимание писателей, художников, композиторов, сами к миру книг, песен, картин питают, вроде бы, полное равнодушие.
Отец долго молчал, а потом пояснил, что в глазах этих бессловесных созданий его привлекают к себе выступающие необычные, загадочные пятна, некое отражение недоступных людям смутных красок. А ещё он сказал, что часто задумывается над тем, отчего кошки, умеющие столь мучительно стонать и так пронзительно кричать, никогда не смеются.
Вдруг в комнате отца зазвучал один из ноктюрнов Шопена, и я, чтобы сосредоточиться на чтении "Царя Эдипа", прикрыл дверь…
…Теперь я беспокойно поёжился и спросил:
- Думаете, такого рода обстоятельства меня коснутся?
- Возможно, что пронесёт… - букинист ткнул пальцем в томик Элиота и прочёл:
"Мы будем скитаться мыслью,
И в конце скитаний придём
Туда, откуда мы вышли". **
- А затем? - спросил я.
- Окаменеем! Нас не убудет…
Я прикусил губу и напомнил о книжке Марка Аврелия.
- Достану! - пообещал букинист и принялся по памяти читать бесконечно длинный кусок из Вергилия.
Каждая новелла, вошедшая в сборник – сжатый до нескольких страниц роман. Насколько емок иврит, насколько спрессованы мир и война, история и религия, жизнь и смерть, любовь и ненависть, на, казалось бы, крошечной территории Израиля; настолько насыщены тексты Миши Ландбурга. Каждого приехавшего в Израиль поражает то, как на протяжении считанных километров меняется климат, природа, пейзаж страны. Так и читателя новелл и на иврите и в авторском переводе на русский, захватывают резкие, но такие естественные повороты сюжета.В книгу известного израильского писателя Михаила Ландбурга вошли новеллы, написанные пером мастера и посвященные вечным темам: любви, верности, одиночеству, жизни, смерти…
Гуш-Кати́ф (ивр. גוש קטיף, «урожайный блок») – блок еврейских поселений на юге сектора Газа, который был ликвидирован в августе 2005 года.В рамках плана «одностороннего размежевания» Израиль начал эвакуацию еврейских поселенцев и войск из сектора Газа. Поселения были эвакуированы и разрушены. В последующие месяцы территория была передана Палестинской автономии.
Новый роман Михаила Ландбурга – о Любви. Любви, пронесенной сквозь жизнь. До конца.Атмосфера романа – пряная, плотная, средиземноморская. В романе чувствуется Тель-Авив – город, не утихающий 24 часа в сутки, город, где все чувства и желания обострены.
Миша (Моше) Ландбург – признанный мастер русской израильской прозы. В своих романах он продолжает в 21-м веке традицию, заложенную Ремарком и Хемингуэем в 20-м. Герои его романов – наши современники, сильные люди, старающиеся сохранить себя в этом безумном мире.
В компании теней. Книга 1. Ч1 (https://ficbook.net/readfic/9551529)Направленность: СлэшАвтор: Sonny Santino&Ais Переводчик: YUVITA (https://ficbook.net/authors/2642559)Оригинальный текст: http://www.aisylum.com/sonnyais/icos/ebooks/DC/evenfall_v1_dc.pdfСоавторы: Kadka_31 , michaelg , Diktatura Беты (редакторы): Tayomi Curie Фэндом: Ориджиналы Пэйринг и персонажи: Синь (Син) Лю Вега, Бойд Болье, Вивьен Болье, Закари Кархарт, Люк Герант, Райан Фридман, Оуэн О’Коннелл, Джеффри Стайлз, Гарри Трумэн, Дэннис МакНиколас, Энн Коннорс, Лидия Коннорс Рейтинг: NC-17 Размер: Макси, 315 страниц Кол-во частей:24 Статус: закончен Метки: Слоуберн, Психологические травмы, Пытки, Спецагенты, Буллинг, Альтернативная мировая история, Глобальные катастрофы, Убийства, Слом личности, Серая мораль, Манипуляции, Унижения, Принуждение, Драки, Попытка изнасилования, Смерть основных персонажей, Насилие, Нецензурная лексика, Романтика, Юмор, Драма, Экшн, Психология, Постапокалиптика, Дружба, Любовь/Ненависть, Жестокость, Девиантное поведение Посвящение: За редакцию работы особая благодарность редактору Хочется жить с fanfics.me, где также доступна эта часть книги.
В центре повествования романа Язмурада Мамедиева «Родная земля» — типичное туркменское село в первые годы коллективизации, когда с одной стороны уже полным ходом шло на древней туркменской земле колхозное строительство, а с другой — баи, ишаны и верные им люди по-прежнему вынашивали планы возврата к старому. Враги новой жизни были сильны и коварны. Они пускали в ход всё: и угрозы, и клевету, и оружие, и подкупы. Они судорожно цеплялись за обломки старого, насквозь прогнившего строя. Нелегко героям романа, простым чабанам, найти верный путь в этом водовороте жизни.
В новом выпуске серии «Polaris» к читателю возвращается фантастический роман прозаика и драматурга Н. Ф. Олигера (1882–1919) «Праздник Весны». Впервые увидевший свет в 1910 году, этот роман стал одной из самых заметных утопий предреволюционной России. Роман представлен в факсимильном переиздании c приложением отрывков из работ исследователей фантастики А. Ф. Бритикова и В. А. Ревича.
Проза Светланы Гырыловой привлекла внимание читателей и критики сразу же после первых публикаций в периодике. Диапазон оценок — от полного неприятия до безусловного признания таланта. И вот первая книга. Знание жизни и смелость позволили писательнице взяться за темы, которые в советской литературе еще недавно числились запретными. В «Помилуйте посмертно!» рассказывается о любви девушки-лимитчицы и осужденного за убийство из ревности человека. Однако автор далек от привычных схем и литературных штампов. Предметом художественного исследования является процесс становления человеческого духа, который порой кажется сломленным чудовищными жизненными обстоятельствами и все-таки — борется и побеждает.
В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..
«Альфа Лебедя исчезла…» Приникший к телескопу астроном не может понять причину исчезновения звезды. Оказывается, что это непрозрачный черный спутник Земли. Кто-же его запустил… Журнал «Искатель» 1961 г., № 4, с. 2–47; № 5, с. 16–57.