Посланник Внеземелья - [33]

Рассказ врача прервал пронзительный женский визг. Денисов оглянулся. Милица?

Дочь старосты, юную красавицу, едва можно было узнать в истощенном существе с трясущейся головой и воспаленными глазами, взгляд которых приковывала банка с синекрылками, зажатая в руке лесника. Андрей вопросительно взглянул на врача.

— А сам Никша?

— Погиб одним из первых, — мрачно сказал врач. — Пытался организовать охоту на жучков.

И никто из нас не застрахован от заражения. Проклятые твари проникают повсюду! А теперь скажи, как тебе удалось их столько поймать? — голос доктора стал обманчиво мягким, просительным, но Андрей, встретив испытующий взгляд, не колеблясь, ответил:

— Не знаю. Просто так.

Денисов протянул руку и, схватив ползущего по подоконнику жучка, накрыл его рукой, а затем протянул врачу. Лазар отшатнулся, Андрей, ругая себя за оплошность, хотел выбросить добычу, но внезапно обратил внимание на воцарившуюся в зале тишину и огляделся. Буйные жертвы эпидемии замолчали, переводя почти осмысленные взгляды с лица Денисова на зажатое в его руке насекомое.

— Мечта каждого из них, — на лице Лазара мелькнула горькая усмешка. — Тянет. Наверное, все-таки химия. А ведь прикосновение проснувшегося больного к жуку вызывает мгновенную смерть. Большинство наших так и погибло. Но сейчас, с жуком в руках, можно было бы что-то сделать для них, заставить выслушать себя. Они бы всему поверили. Вот только знать бы, что сказать!

Андрей молча пожал плечами — к ответу он был не готов, да и изливаться в исповедях не собирался. А кроме того, дома его ожидал собственный больной.

Рассказ о парне со звездолета не вызвал у Лазара интереса.

— Тут со своими бы проблемами разобраться, — пробормотал он. И глухо добавил: — А банку с этими… оставь. Может, еще пригодятся.

Неспособность смертоносных синекрылок выбраться из стеклянной банки доставляла врачу явное удовлетворение.

Терзаемый противоречивыми чувствами, Андрей попрощался и поспешно вышел из импровизированной больницы, зачем-то унося с собой пойманного жучка. На улице Денисов остановился, растерянно посмотрел на зажатое в руке насекомое и выбросил в кусты, кишевшие его собратьями. Какая разница — одним больше, одним меньше.

Когда Андрей вернулся к звездолету, пришелец еще спал. Пока лесник решал, стоит ли перетаскивать больного в дом, парень начал подавать первые признаки пробуждения. Раздался тоскливый протяжный стон. К счастью, веревку Денисов, предвидя осложнения, предусмотрительно прихватил с собой, и связать еще не вполне очнувшегося человека не составило большого труда.

— Эй! — услышав оклик, Андрей обернулся и поразился, встретив полный боли, но здравый взгляд. И слова пришельца были вполне разумными:

— Там, в медотсеке, в верхнем ящичке ампула с желтой наклейкой, эйфорин. Сможешь сделать укол?

— Смогу. Это не яд?

— Нет, — парень криво ухмыльнулся. — Спецсредство, сильнодействующее. Ты даже сможешь меня развязать. И рассказать, что происходит на планете.

Сейчас, без счастливой идиотской улыбки, пришелец выглядел намного старше. А холодный взгляд зеленых глаз вдруг напомнил Денисову полковника Светина.

— Мы не сомневаемся, что герой битвы за Горн продолжит службу на благо Федерации! — не сводя с Андрея холодных глаз, заявил полковник.

Беседа штабистов с героем и жертвой Корской войны транслировалась на все Содружество, и Андрею стоило неимоверных сил и мужества ответить — «нет».

— Нет, не продолжит, — ответил он.

Взрыв кварковой мины во время атаки на Горн разметал первую линию наступления и превратил двадцатитрехлетнего солдата в калеку. Все остальные, бежавшие рядом, погибли. Ему еще повезло, — так говорили врачи. Повезло? Это как посмотреть: Андрей остался без ног, без рук и, как лицемерно выражались СМИ, без других жизненно важных органов. Не солдат, не человек, не мужчина. Несколько операций по вживлению искусственных органов, превратив Андрея в киборга, восстановили почти всё, кроме главного — желания жить. Жить в могучем теле, неотличимом от человеческого, не испытывая ни радости, ни боли, ни любви. Денисова манила только надежда на сон — покой, небытие. Вечный сон.

Впрочем, война не затянулась. После потери Горна корсы, быстро сдававшие позиции, подписали мирный договор.

Последнюю дорогостоящую операцию, по восстановлению гормональной системы, после неудачного собеседования Денисову так и не сделали: армия не терпит бесполезных трат. Впереди маячили поиски тихого местечка, где хотелось бы умереть, уснуть навсегда. Андрей не спешил — его почему-то привлекала мысль о смерти под Новый год, на смене эпох. Хотя, в сущности, какая разница. Впрочем, сейчас он не жалел, что не стал спешить.

Взгляд пришельца, так не вовремя напомнившего о войне, заставил повиноваться и спросить:

— Спецслужба Федерации? Почему ты здесь? Неужели… из-за меня? — неприятная догадка заставила замереть, не спешить с освобождением пленника, хотя укол явно пошел парню на пользу.

— Не говори ерунды и развяжи, наконец, веревки! — пришелец поморщился, с трудом разминая руки — двухдневный сон на полу звездолета не пошел бы на пользу даже тренированному агенту. — Я вообще не знаю, кто ты такой! Хотя что-то… — он всмотрелся в смутно знакомое лицо и тихо присвистнул. — Знаю.