Послания ап. Иоанна - [52]

Но Бог, Который есть любовь, хочет, чтобы Его дети «имели дерзновение». Вернемся к стихам 3:1–2 и перечитаем их с новой радостью открытия. Мы можем «иметь дерзновение» благодаря Иисусу, Сыну Божьему. Он пролил Свою кровь за наше спасение, за то, чтобы мы могли называть Бога «Отцом» и знали, что Он принимает нас такими, какие мы есть, ради Своего возлюбленного Сына. Наказание — противоестественное, чуждое понятие в отношении того, кто прощен и любим. Один из современных вариантов Нового Завета прекрасно выражает ту же мысль: «Совершенная любовь Бога исключает страх в любой форме». Если мы пребываем во Христе, то уподобляемся Ему. Можно ли вообразить себе, чтобы Господь наш Иисус испытывал раболепный страх перед Своим Отцом? Конечно, нет. Тогда, не теряя смирения и искренности, мы можем и должны стать такими же смелыми, как Иисус, иметь такое же дерзновение, не боясь, свободно выражать свои мысли. Он возлюбил нас «любовью вечною» (Иер. 31:3), которая никогда не обманывает и никогда не проходит. Если нас не покидает страх перед Отцом, перед какими–то Его действиями в отношении нас, это значит, что на самом деле мы не любим Его. Такое возможно, только в том случае если мы не верим, что Он любит нас.

Русский вариант стиха 19 выглядит таким образом: «Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас». Местоимение «Его» отсутствует в первоисточнике, оно добавлено более поздними редакторами Библии, полагавшими, что глагол «любить» нуждается в указании конкретного объекта. Издатели НМВ в данном случае считают более правильным следовать оригиналу, поэтому там слово «Его» отсутствует. Выделяя стих 19 как самостоятельный, составители всех современных вариантов Библии рассматривают его в качестве переходной ступени к двум последующим стихам, где говорится о любви христианина к своим братьям. В самом деле, Иоанн хочет подчеркнуть, что, любя наших братьев, которых видим, мы прежде всего проявляем таким образом любовь к Богу, Которого видеть не можем. Он обращает наше внимание не только на это обстоятельство, но также и на то, что чувство любви и к Богу, и к братьями нашим само по себе возникнуть не может, поскольку оно является ответной реакцией на любовь Бога. Фактически, зарождение любви к кому бы то ни было в нашей душе обусловлено тем, что Бог «прежде возлюбил нас». Это нам необходимо понять. Бог возлюбил нас так сильно, что послал Господа Иисуса на смерть за наши грехи. Таким образом, Христос вместо нас понес наказание и «счет полностью оплачен»; ничего больше платить не надо. И это все было сделано ради нас! Необходимо, чтобы эта мысль целиком овладела каждым из нас, проникла до самой глубины души, и тогда трудно представить себе, чтобы была возможна другая реакция на нее, кроме любви. Из сказанного Иоанном мы узнаем, что чем сильнее наша любовь к Богу и чем больше она проявляется в любви к нашим братьям–христианам, в особенности к тем, кто слаб и немощен, тем менее вероятно, что страх уловит нас в свои сети. Страх — порождение зависимости, рабства; любовь — дитя свободы. «Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин. 8:36).

5. Мы любим братьев своих (ст. 20–21)

Мысль, заключенная в этих завершающих стихах, также призванных дать нам основание для уверенности в любви Бога, возвращает нас к стиху 4:7, с которого начинается этот раздел Послания. Если любовь Божья овладевает нашей душой, заполняя ее целиком, то Бог дает нам также желание и возможность воплотить ее в жизнь, сделать так, чтобы Его любовь проявила себя через наши отношения с другими людьми. Еще раз Иоанн напоминает, что именно это является наилучшей проверкой христианской веры. Легче всего заявить о своей христианской приверженности или утверждать: «Я люблю Бога». Но если при этом мы не любим своих братьев и сестер, все наши громкие слова — ложь. Самым лучшим проявлением любви к Богу, Которого мы не можем видеть, будут не слова, а дела любви по отношению к Его детям, которые рядом с нами и которых мы видим.

Не повинны ли сегодня мы, христиане, именно в этом, весьма серьезном грехе? Мы можем сколько угодно рассуждать о любви к Богу и с величайшим энтузиазмом поклоняться Ему, но это ничего не стоит, если мы позволяем себе злословить по поводу того, как ведут себя другие христиане? «Им ничего не стоит подумать о другом человеке плохо, — говорим мы, — они с таким трудом и неохотой несут свое бремя, не столь уж тяжкое, все жалуются, что то у них плохо, и это не так!» Такое отсутствие любви, понимания и сочувствия вопиющим образом противоречит нашим заявлениям и говорит о том, как мы на самом деле относимся к Божьим заповедям. Зачастую именно необходимость отказаться от подобных высказываний и даже мыслей по отношению к другим становится главным камнем преткновения для тех, кто ищет дорогу к Иисусу и чьи попытки примкнуть к христианскому движению по этой причине часто оканчиваются неудачей. Есть много церквей и христианских общин, прихожанам которых не мешало бы принести к стопам Божьим свое раскаяние и сожаление по этому поводу, честно признать свои недостатки и молить Его о том, чтобы Он в Своем милосердии и благодати помог им измениться.