Послание с того края Земли - [14]

Оота сказал что-то людям, и каждый из них в свою очередь обратился ко мне. Они называли свои имена. Слова были для меня трудны, но, к счастью, их имена кое-что означали. Имена аборигены используют не так, как мы в Штатах, вроде Дебби или Коди, поэтому я смогла соотнести имена с их смыслом, вместо того чтобы пытаться правильно произнести сами слова. Имя дают каждому ребенку при рождении, но существует представление, что по мере взросления человек также вырастает и из своего имени, и тогда он выбирает себе новое, более соответствующее моменту. На протяжении жизни имя может меняться несколько раз, поскольку со временем человек начинает по-иному понимать, что такое мудрость, творчество, цель жизни. В нашей компании среди прочих были Рассказчик, Создатель Орудий, Хранитель Тайн, Швея-Мастерица, Большой Музыкант.

Наконец, Оота указал на меня и обратился к каждому по очереди, произнося одно и то же слово. Я подумала, что они пытаются произнести мое имя, но затем мне показалось, что меня решили называть по фамилии. Оказалось, ничего подобного. Слово, которым меня назвали в эту ночь и называли на протяжении всего путешествия, было Искаженная. Я не понимала, почему Оота, владевший обоими языками, учил их произносить столь странный термин. «Искажение» В моем представлении означает некоторое значительное изменение базовой структуры, в результате чего появляется нечто новое, не похожее на оригинал. Но на самом деле все это не имело особого значения, поскольку начиная с этого дня я неизменно пребывала в полном смятении.

Оота сказал, что в некоторых племенах используют всего порядка восьми имен — больше похоже на систему исчисления. Каждый человек одного поколения и одного пола считается в одинаковых родственных отношениях с другими, так что у каждого есть несколько матерей, отцов, братьев и т. д.

Когда стемнело, я спросила о наиболее приемлемом способе облегчиться. Я пожалела, что не обращала раньше пристального внимания на поведение Зук, кошки моей дочери, поскольку здесь процесс хождения в туалет состоял в том, чтобы удалиться в пустыню, выкопать ямку в песке, присесть на корточки и вновь закопать ямку. Меня предупредили об опасности. Змеи становятся активными с момента, когда спадает жара, и до наступления ночной прохлады. Пока я бродила среди дюн, меня преследовали видения свирепых глаз и ядовитых жал, разбуженных моими действиями. Когда-то, путешествуя по Европе, я была в ужасе от качества туалетной бумаги. В Южную Америку я уже брала свою. Здесь же ее отсутствие меня практически перестало волновать.

Вернувшись к остальным после вылазки в пустыню, я разделила с ними заваренный на всех «каменный» чай по-аборигенски. Его готовят, бросая горячие камни в емкость с водой. Емкость эта когда-то служила мочевым пузырем какого-то животного. В горячую воду добавляют дикие травы и настаивают до готовности. Мы передавали единственный наш сосуд друг другу. Вкус был замечательный!

«Каменный» чай, как я поняла, готовили по особым случаям, таким, например, как завершение первого дня путешествия новичка. Кочевники понимали, какие трудности ждут меня при отсутствии обуви, тени и транспорта. Травы, добавленные в воду, не предназначались для разнообразия меню, они не служили лекарством или питательным веществом. Они были своего рода поздравлением, способом признания достижений коллектива. Я не сдалась, не потребовала, чтобы меня вернули в город, не жаловалась в пути. Аборигены почувствовали, что я переняла их дух, дух племени.

Затем люди принялись выравнивать песок, и каждый взял из общей кучи поклажи свернутую шкуру или покрывало. Одна пожилая женщина смотрела на меня весь вечер с безучастным выражением лица. — О чем она думает? — спросила я у Ооты.

— О том, что ты утратила свой запах цветов и что ты, вероятно, пришелец из другого мира, — ответил он.

Я улыбнулась, и женщина протянула мне мой сверток. Ее звали Швея-Мастерица.

— Это шкура динго, — сообщил Оота. Я знала, что динго — это дикая австралийская собака вроде койота или волка. — Ее шкуру можно использовать как угодно: положить под себя, накрыться или свернуть как подушку.

«Здорово, — подумала я. — Можно выбрать, какие двадцать четыре дюйма тела устроить поудобнее».

Я решила положить шкуру между собой и ползающими тварями, которых нарисовала в своем воображении. Годы прошли с тех давних пор, как я последний раз спала на земле. Я вспомнила себя ребенком на большой плоской скале в пустыне Мохаве в Калифорнии. Мы жили тогда в Барстоу. Главной местной достопримечательностью была плоская скала, которую местные называли Горой В. Частенько летними днями я брала бутылку лимонада и сандвич с арахисовым маслом и лазила по этой скале. Я всегда забиралась на одну и ту же плиту, съедала свои запасы и разглядывала облака, угадывая в них очертания предметов. Детство уже в далеком прошлом. Забавно то, что небо осталось прежним. Похоже, я не обращала раньше особого внимания на небесные тела. Над нами раскинулось темно-синее покрывало, усыпанное серебром. Я увидела Южный Крест — символ, изображенный на флаге Австралии.