Пощады не будет или мышка для демона - [2]

Глаза боятся, руки делают. Стоило прикоснуться к потемневшему от времени дереву, как дверь с подозрительной лёгкостью приоткрылась, и я оказалась в огромном, белом зале, образовавшем форму кругу. Дверь за спиной бесшумно затворилась и полностью слилась со стеной — отрезают любые пути назад? Мысль вызвала горькую усмешку.

А в стенах этого непонятного зала появились новые двери, ровно девять высоких чуть мерцающих в полутьме дверей. За исключением их, зал был абсолютно пуст. Я обернулась, чтобы убедиться — мне не показалось, дверь действительно исчезла. И в этот момент впервые стало по-настоящему не по себе, несмотря на всю броню отчуждения, которой я так старалась себя закутать. Но стоять и рефлексировать и дальше не имело смысла, и я медленно пошла по кругу, внимательно рассматривая двери, но пока что не решаясь открыть какую-либо из них.

Двери были самые обычные, деревянные, без каких-либо узоров, только на каждой из них светились голубоватым светом странные символы.

Алильен

Девушка не видела, как высоко на потолке ярко вспыхнули в темноте багряным отблеском чужие, хищные глаза. Тонкий, чуть свернутый после переломов нос втянул жадно воздух, улавливая запах человека.

После стольких лет! Последний раз эти мерзавцы подкармливали его ещё тогда, когда дверей было только семь. За эти годы они вытянули из него энергию ещё на две. Сколько ему осталось?

Алильен уже едва соображал от жажды, видя, как глупая девица сама идет в расставленную ловушку, направляясь прямо в центр, где подготовлена пентаграмма. Ну же, ближжже, прелесссть моя!

Интересно, это тоже будет трепыхаться, орать, рыдать, угрожать и просить пощадить? Каждый раз одно и то же, уже скучно, право слово…

Мужчина замер, чувствуя, как рассеивается темная пелена, закрывающая от посторонних взглядов его прикованное к потолку тело…

Ещё шажок! Рыкнул довольно, чувствуя, как стукнул по ноге хвост.

— Ну здравствуй, жертва, — обманчиво мягкий, вкрадчивый голос разнесся по залу, отражаясь эхом от стен. — Вижу, обо мне решили позаботиться, чтобы не сдох раньше времени, и привели ходячую энергию… очень любезно…

Девица задумчиво обвела взглядом помещение, поправила странный пояс на сомнительного вида платьице и, наконец запрокинув голову к своду потолка, насмешливо заметила:

— А не подавишься, котик?

Дерзкая… и разрисована, как дикари с окраин… неужели притащили воровку или и вовсе девицу невнятной профессии?

Тьма все еще укутывала его, скрывая избитое, изуродованное тело, ободранные когти и потерявшее человеческий облик лицо. Глупая девчонка. Не стоит злить того, чьей силы не знаешь…

— Нисколько, мое единственное блюдо… — ловушка захлопнулась, засияв алым и обездвиживая болтливую жертву.

Ему правда было жаль…немного… но выбирая между ею и собой, он выбирал себя. Дерзкая маленькая мышка…

— У нас с тобой просто нет выхода, мышка, — ответил устало, — тебя все равно не выпустят отсюда, так что не порть мне аппетит истерикой, ладно?

Ульяна

Истерики, в общем, и не наблюдалось. Наверное, потому, что мне все ещё казалось, будто это какой-то странный дурной сон.

На потолке, в центре точно такой же пентаграммы, как на полу, был прикован человек. Хотя, наверное, всё-таки не человек. Не бывает у людей хвоста и когтей. Да и… может ли такое быть, что это тоже даэрмон? Демон?

Когти и хвост были не самым пугающим атрибутом в его облике. Даже страшные раны на лице и теле не отталкивали и не пугали так сильно, как светящиеся красным глаза. В них было столько ненависти и злобы, что я невольно сглотнула, ощущая себя пресловутой мышью в хорошо расставленном капкане. И вдруг поняла, что не чувствую собственного тела, не могу пошевелиться. Совсем.

Алильен

Теперь она всё-таки испугалась…но держала себя в руках. Странно, но когда девчонка увидела его, ни тени отвращения не отразилось на лице — только бесконечное удивление.

Тонкая струйка ее энергия вошла под кожу, оттаскивая его вновь от грани безумия и облегчая боль. Всего с нескольких нитей силы! Такого еще не было… Мозг заработал с небывалой скоростью, перестраивая уже продуманные планы. Слишком теплая энергия у мышки, слишком много сил она дает. Бессмысленные жертвы тут ни к чему, и лучше поставить на один ход все, включая жизнь, чем прозябать ещё сотни лет, выпив эту сладкую энергию за раз и немного облегчив муку.

Теперь он заговорил по-другому, мысленно.

— Мышка. Слушай меня внимательно. У нас есть только один шанс уйти отсюда живыми. Не скажу невредимыми… назад, туда, откуда они тебя забрали — ты не вернешься. Там ты уже мертва для всех, они всегда так делают. Но если ты добровольно дашь мне своей энергии я смогу вырваться и заберу тебя с собой. Клянусь своей силой, Я, Алильен, Первый наследник демона-императора! Помоги мне, мышка… — в алых глазах, оттеснив жажду, мелькнула боль. Прошли те времена, когда он ненавидел всех подряд людей… — я никогда никого не просил…

Почти тысячу лет он был заперт здесь, в этом зале. И все, что у него оставалось — это ненависть. К тем, кто запер его здесь и продолжал измываться над его телом. К тем, кто использовал его силу для своих целей. Он ненавидел даже жертв, которых приводили к нему, чтобы он мог восполнять потерянную энергию. Они были слишком жалки, чтобы испытывать к ним что-то другое.