Порученец царя. На стороне царя - [9]

Они по разные стороны объехали встречную сосну и опять сблизились.

– Кто знает, – произнесла она вполголоса, посмотрела вперёд. – Отец меня заставляет много изучать, как жили в древних государствах. Там люди были так переменчивы. И мне кажется, с тех пор они мало изменились. Может, даже стали хуже. – Она замолчала, а потом, не слыша его возражений, призналась откровенно: – И мне, правда, не нравится таинственность вокруг вас.

Лошади брели неторопливо, как будто прислушивались и ожидали продолжения разговора.

– Да, – сказал он, размышляя над услышанным. – Мне не приходилось знаться со столь рассудительной девушкой. Чувствуется рука вашего отца.

– Отец замечательный человек, – возразила она, как будто услышала осуждение. – С ним и немцы побаивались вести переговоры, и поляки, и шведы. Я знаю. Он бывает очень дальновидным.

Удача опять хмыкнул и затрясся от сдерживаемого смеха.

– Простите, – объяснился он с лёгким сердцем, вновь становясь серьёзным. – Такие слова ожидаешь услышать от кого угодно, но не от очень красивой девушки.

Слегка смутившись, она обернулась, приостановила лошадь.

– Борька! – Застывший у поваленного дерева пёс вздрогнул, в прыжке к дереву вспугнул птицу и после этого понесся к ним. Догнав, на мгновение застыл рядом, вдруг с весёлым лаем помчался вперёд. Дарья опять смутилась и попросила вполголоса: – Не провожайте дальше. Я не хочу, чтобы нас увидели вместе.

4. Похищение девушек

Дарья слегка дёрнула удила, и лошадь неспешной рысью поскакала за гончей. Удача стал разворачивать коня назад, но вдруг ощутил близость опасности. Ему и прежде почудилось, кто-то за ними следил. А теперь показалось, этот некто глянул на него и скрылся, как если бы нужна ему была только его спутница. Всполох птиц, который не могла вызвать скачущая на лошади девушка, заставил Удачу изменить решение. Он позволил ей исчезнуть из виду и осторожно направился по следам, всматриваясь вглубь смешанного леса и вслушиваясь в лесные звуки. Вскоре в просветах открылась светлая поляна. Дарья верхом пересекла вытянутую поляну до дальней опушки, приблизилась к кружку молодых наездников.

– Мы тебя заждались! – донеслось оттуда живое восклицание её светловолосой подруги, однажды уже виденной Удачей.

Но троих хорошо сложенных и богато одетых спутников той девушки он не знал. Их сёдла и уздечки, как и кафтаны, были расшиты золотом, серебряные стремена удерживали носки обшитых кожаными узорами сафьяновых сапожек, а наплечные бархатные накидки были подбиты горностаем, что свидетельствовало об их княжеском происхождении. Они беспечно рассмеялись какой-то шутке.

Он мягко спустился на траву, по покрывалу сосновых игл и по земле бесшумно повёл коня от тропы, пока не обнаружил небольшой овраг, по краям которого росли деревья и кустарники, достаточные для того, чтобы скрыть животное. Завязав поводья на тонкой берёзе, оставил коня в овраге и, как вышедший на охоту тигр, ступая мягко и неслышно, пригибаясь и пробираясь от одного укрытия к другому, принялся тщательно просматривать тот участок леса, где слышал птичий всполох. И так же, как зверь, вмиг застыл, когда увидел шагах в тридцати коренастого мужчину, который укутался в серый плащ, стоял за толстой липой и выглядывал, с каким-то своим умыслом наблюдал за молодыми людьми на поляне. Плащ шелохнулся, мужчина без определённой причины, просто из осторожности, осмотрелся, и Удача, приседая за густым кустарником дикой малины, узнал его по безобразно приплюснутому носу. Последний раз он видел этого человека под Нарвой и при обстоятельствах, воспоминание о которых заставило его насторожиться и разом вспомнить, ради чего он был послан царём в столицу.

Шумный треск ветвей и шелест листьев по ту сторону поляны отвлёк Плосконоса, он отвернулся, и Удача привстал, глянул туда же. Тревожа опушку, там один за другим появились семеро всадников в серых одеяниях и с такого же цвета платками на лицах. Будто волчья стая, они живо окружили молодых людей, с молчаливой угрозой выхватили шпаги и, не мешкая, как волки, слаженно и быстро оттеснили девушек от их спутников. Тревожный собачий лай отвлёк только одного из них. Единственным взмахом шпаги он рассёк шею и ухо гончей, вмиг проткнул голову, и под почти болезненный вскрик Дарьи вскинул окровавленное остриё к подбородку сделавшего попытку возмутиться и вмешаться молодого приятеля девушек. От укола острия тот отпрянул, едва удержался в седле и опустил глаза от бессильного гнева. В ужасе от такого мимоходного убийства собаки, Дарья и её подруга потеряли самообладание, они безропотно позволили схватить двум всадникам поводья своих лошадей, потянуть за собой в лес. Ловко разрезав поводья спутникам девушек, туда же отступили и остальные, и по скорому удаляющемуся топоту можно было догадаться, что они поскакали по тропинке.

Внимание Удачи было сосредоточено на происходящем на его глазах, и он вздрогнул, когда расслышал обострённым слухом глухой шепот:

– За тобой следят.

От Плосконоса отступил некто с серой повязкой на лице и в сером плаще, такой же безликий и безымянный, как похитители девушек. В нём трудно было признать дьяка разбойного приказа, Барона, но это был он. Плосконос живо потянул от шеи к глазам серую повязку, и, шурша плащами по веткам, они поспешно скользнули в кусты, будто две огромные опасные крысы скрылись, пропали из виду. Удалённый шорох за спиной и жалобный взвизг отпущенной тетивы, без участия сознания подтолкнули Удачу отскочить в сторону. В том месте, где он был за мгновение до этого, стрела со свистом распорола воздух и срезала конец ветки малины, застряли в коре толстой липы. Он не дал возможности стрелку выстрелить в себя второй раз, метнулся за деревья.