Портрет лейтенанта - [18]

– Продолжайте занятие, - сказал Теремов руководителю и пошел дальше.

В парке боевых машин под навесом стояли приземистые танки. Они, словно бегуны на старте, были выровнены на одной линии; казалось, дай сигнал - тут же ринутся вперед.

Подошел заместитель по технической части подполковник Шаповаленко. Молодой, крепкий, низкорослый зампотех был очень похож на свои танки. Только очки в золоченой оправе не шли к его скуластому лицу. Подполковник доложил:

– Проверяю состояние аккумуляторов.

А Теремов подумал, глядя на его очки: «В академии за книгами испортил зрение».

– Ну и как? - спросил Теремов, имея в виду аккумуляторы.

– Все в норме, товарищ полковник, подзарядка ведется круглосуточно.

За танковым парком раскинулось огромное пространство, занятое множеством колесных машин. Они тоже стояли ровными рядами. Здесь были длиннотелые бронетранспортеры, автомобили различных систем и грузоподъемностей, штабные автобусы, ремонтные летучки и кухни на колесах.

Все это поблескивало чистой зеленой краской, отражая солнце.

За оградой Теремову были видны зачехленные ракетные установки. «Что-то у соседей сегодня тихо», - подумал Теремов, глядя на ракеты.

Только после обеда Николай Петрович выслушал доклад начальника штаба. Молодой по годам, но уже седеющий подполковник Вяльцев после хороших дел, о которых ему было приятно докладывать, упомянул и о непристойном поведении лейтенанта Семушкина.

– Звонили из автобусного парка, обижаются: ваши офицеры увели с работы кондукторшу.

Николай Петрович после осмотра техники находился еще под впечатлением всей этой грозной мощи. Узнав, что натворил лейтенант, полковник подумал: «Техника все усложняется, а человек остается прежним. Времени, чтобы научить этого человека владеть новой техникой, тоже не прибавляется. Наверное, поэтому и нет у нас нормального рабочего дня и не хватает суток для учебы».

– Вызовите, пожалуйста, ко мне лейтенанта Семушкина, - сказал командир Вяльцеву.

– Когда?

– Сейчас.

– Может быть, отдохнете с дороги?… Уже вечер.

– После отдыха отдыхать? - спросил Теремов.

Когда Семушкин вошел в кабинет, Николай Петрович опять почему-то вспомнил строгие ряды танков, зенитных установок и орудий, которые обошел днем. «Вот этот молодой красивый лейтенант знает всю технику, может заставить ее истреблять противника. Но этот же паренек способен поступить легкомысленно. И уже «отличился». Хоть и сетует иногда молодежь на стариков, что бы без нас делали? Говорят, техника без знаний мертва. А я бы добавил: и старики-ветераны нужны не менее, чем техника».

– Рассказывайте, - коротко приказал командир.

Лейтенант помялся, затем смущенно заговорил:

– Ничего особенного, товарищ полковник. Раздули все. Познакомился я с девушкой. Пригласил в кино. Она пошла. Сама пошла. Никто ее не принуждал.

Теремову были известны все детали этого происшествия. Выслушав рассказ Семушкина, он понял: лейтенанту не очень стыдно за свой поступок, он не понимает последствий, которые вытекают из его действий, поэтому и преподносит все так упрощенно. В общем, как все юноши, не смотрит далеко вперед. Придется проучить. И, чтобы лучше запомнилось, даже «снять стружку».

– Из ваших слов, товарищ Семушкин, я могу сделать нелестный для вас вывод. Поэтому доложите еще раз. Учтите: меня уже информировали об этом деле.

– Мы ехали в автобусе: я и еще двое лейтенантов из нашего полка. В машине встретили девушку. Ну, я пригласил ее в кино. Она пошла… - Семушкин опять замялся.

– Не хватает мужества? - спросил командир. - Ладно, я помогу вам разобраться. Вы отлично понимаете - нет ничего предосудительного в том, что молодой человек пригласил девушку в кино. Однако девушка была кондуктором автобуса. Находилась на работе. А вы, как павлин, распустив хвост, красовались перед ней. Как же, победил! Показал свою неотразимость!

Николай Петрович сделал паузу, предоставляя возможность Семушкину сказать что-либо в свое оправдание. Но лейтенант молчал. Он стоял, высокий, красивый, опустив глаза в пол.

– Может быть, вам очень повезло: встретилась женщина, которая по-настоящему вас полюбила. Она забыла, что находится на работе, бросила свой пост. А вы разыграли водевильчик…

– Этого не было, - буркнул Семушкин. - Мы ее не обижали.

– Не обижали! А увести с работы, это как, по-вашему, называется? - строго спросил Теремов. - Я не знаком еще с этой девушкой, но обязательно повидаюсь с ней. Извинюсь за офицеров нашего полка. Я уверен, она хороший человек. Не знаю ее других качеств, но в искренности ей не откажешь.

– Не нужно, товарищ полковник, извиняться. Я сам это сделаю, - тихо сказал лейтенант. - Я не хотел ее обижать, правду вам говорю. Не подумал в тот момент. Теперь сам вижу, поступил… - лейтенант подыскивал слово и наконец вымолвил, - поступил низко, недостойно.

«Ну, кажется, дошло, - подумал Теремов. - Надо все же и поддережать его, повернуть, как говорится, носом в сторону перспективы».

– Ну, ладно. Я верю вам. Всегда считал вас порядочным человеком и хорошим офицером. Надеюсь сохранить о вас такое мнение и в будущем. Можете идти.

В гостинице лейтенант Семушкин вытирал взмокшие лоб и шею.