Порождения света и тьмы - [23]

И он указывает ножом на мужчину с тронутой сединою бородой, который не сводит с него своих темных глаз.

— Его зовут Болтаг.

— Ты его знаешь?

— Он мой дальний родственник. И к тому же — главный провидец Князя Юскифа; конечно же, полный шарлатан. Слава богу, что он наконец попал в мои руки.

Услышав это, Болтаг сплевывает на раздел некрологов в одном из номеров «Таймса».

— Ты просто мошенник, о великий потрошитель-недоучка! — говорит он.

— Лжец! — вопит Фрейдаг, перешагивая через другие тела, и хватает его за бороду. — Это положит конец твоей бесславной карьере! — и он вспарывает ему живот.

Оттуда он вытягивает пригоршню внутренностей и раскладывает их по полу. Болтаг кричит, стонет, затихает. Фрейдаг рассекает вдоль клубки его кишок, размазывает пальцами их содержимое. Он припадает к самой земле и наклоняется далеко вперед.

— Ну, а теперь, каковы же твои вопросы, сын Озириса? — спрашивает он.

— Во-первых, — говорит Гор, — где я могу найти Принца Который Был Тысячью? Во-вторых, кто посланник Анубиса? И, в-третьих, где он сейчас?

Фрейдаг что-то бормочет и тычет пальцем в дымящееся на полу вещество. Болтаг снова стонет и слегка шевелится.

Гор пытается прочесть мысли провидца, но они настолько смутны, что кажется, будто смотришь в окно комнаты.

Фрейдаг заговаривает:

— В Цитадели Марачека, — говорит он, — в Центре Срединных Миров повстречаешь ты того, кто сможет доставить тебя пред очи искомого тобою.

— …Странно, — бормочет Болтаг, озадаченно покачивая головой, — эту часть ты прочел правильно. Но твое никудышное зрение затуманено этим кусочком брыжейки, ты положил ее не туда… в…

С огромным усилием Болтаг перекатывается поближе, тяжело ловит воздух широко раскрытым ртом.

— И ты… не сказал… Великому Гору, что ждут его великие опасности… а в конце... неудача.

— Молчать! — кричит Фрейдаг. — Я не звал тебя для консультации!

— Это же мои кишки! Я не хочу, чтобы их как попало читал дилетант!

— Следующие два ответа пока еще не вполне ясны, дорогой Гор, — говорит Фрейдаг, взрезая очередную кишку.

— Самозванец и шарлатан! — всхлипывает Болтаг. — В Марачеке встретится он и с посланником Анубиса... чье имя можно разобрать вон там... где моя кровь… на передовице!. Это имя… да… Вэйким…

— Чушь! — кричит Фрейдаг, продолжая вспарывать кишки.

— Постой! — говорит Гор, и его рука опускается на плечо потрошителя. — По крайней мере в этом твой коллега прав, ибо я знаю, что сейчас его так и зовут.

Фрейдаг останавливается, разглядывает передовицу.

— Истинно есть, — соглашается он. — Даже и любителя может посетить озарение.

— …Значит, похоже, что мне суждено в конце концов встретиться с Вэйкимом, если я отправлюсь в место, называемое Марачек, — а отправиться туда я должен. Ну, а что касается моего второго вопроса, кроме имени Вэйкима, я хочу также знать, кто скрывается за этим именем. Кем был он, пока Владыка Анубис не перекрестил его и не послал с поручением из Дома Мертвых?

Фрейдаг, словно что-то вынюхивая, водит головой над самыми нечистотами, копошится в них, кромсает там и сям.

— Сие, Преславный Гор, от меня сокрыто. Оракулу этого не открыть…

— Маразматик!. — выдавливает из себя Болтаг. — Вот... же... так... ясно... видно...

Гор погружается в умирающие мысли выпотрошенного провидца, и пух и перья встают у него на затылке дыбом. Но нет, никакое страшное имя не проникает в его рассудок, ибо Болтаг уже мертв.

Гор прикрывает глаза и содрогается, когда нечто, застывшее на самом рубеже сознания, вдруг блекнет и рассеивается.

Когда Гор опускает руку, Фрейдаг уже поднялся на ноги и с улыбкой рассматривает труп своего родственника.

— Фигляр! — фыркая, бросает он и вытирает руки о передник.

Странная, маленькая звериная тень шевелится на стене.

Война и стальной человек

…Бриллиантовые копыта, ударяющие о землю, вздымающиеся, вновь падающие. Вздымающиеся…

…Вэйким и Стальной Генерал лицом к лицу, не двигаясь.

Проходит минута, три, и теперь копыта зверюги по кличке Бронза извлекают из утоптанной почвы ярмарки на Блисе громоподобные звуки, ибо с каждым разом сила их удара удваивается.

Считается, что исход схватки в футе на самом деле определяется в эти первые изнурительные моменты Взгляда, до того, как будет приведена в исполнение собственно временная фаза, в эти моменты, которые будут стерты с лица Времени исходом схватки, чтобы никогда в действительности не существовать.

Почва содрогается теперь при каждом ударе копыт Бронзы, языки синего пламени вырываются у него из ноздрей и опаляют, ниспадая, Блис.

Блестит пот на лице, на теле Вэйкима, палец Стального Генерала сводит судорога — тот, на котором носит он кольцо своей человечности.

Проходит одиннадцать минут.

Исчезает Вэйким.

Исчезает Стальной Генерал.

Опять опускаются копыта Бронзы, и падают шатры и палатки, рушатся здания, трещины испещряют почву.

За тридцать секунд до того позади Генерала стоит Вэйким, и впереди Генерала стоит Вэйким, и Вэйким, который стоит позади, который только что объявился в этом мгновении, сцепляет руки вместе и поднимает их, чтобы нанести сокрушительный удар по металлическому шлему...

...тогда как за тридцать пять секунд позади Вэйкима из этого момента Времени появляется Стальной Генерал, отводит руку, взмахивает ею…