Порождения эпохи мертвых - [77]

Она проглотила давящий в горле ком и слова сами потекли из неё:

– Вы чего такие кислые? Что хуже никогда не жили? А я вот жила. И я не собираюсь скатываться до прежнего. Я получила свой кусок и никому его не отдам. Пусть только попробуют отобрать.

Ей в голову пришла неожиданная мысль, что все куски у неё уже отобрали, и в руках у Виолетты осталась только пустая тарелка с крошками. Причём она сама прошляпила большую часть кусков с той тарелки, но, тем не менее, она продолжала:

– У нас есть оружие и крыша над головой. За это время мы все научились очень многому. Мы стали сильнее и крепче. Мы сумели подстроить этот мир под себя, а не легли под него раздвинув ноги как помойная потаскуха. Мы поимели этот хренов зомбячий мир. Я буду грызться зубами, но не позволю положить ему себя на лопатки. Те, кто хочет свалить отсюда – пусть катиться на все четыре стороны. Я не держу. А кто захочет остаться со мной, того милости прошу в клуб желающих бороться за своё будущее.

Она понимала, что идти им некуда. Они все трусы. Она тоже дала слабину и сломалась, но она никому из этих уродов не доставит удовольствия зрелищем своего унижения. Слишком много раз в этой жизни об неё вытирали ноги. Она больше этого не позволит. Виолетта взяла в руки автомат. Держать перед собой оружие очень мешал большой живот, а положить автомат на пузо сверху, она не решилась. Ведь тогда она могла навредить малышу.

– Кто со мной?! – решительно сказала она.

Её люди молча стояли тупо смотрели на неё.

«Ну давайте же! Подходите ко мне!» – в панике думала Виолетта. Она боялась остаться совсем одна.

Наконец, к ней семенящими шажками подбежала дураВерка. Разумеется, за ней поплёлся подкаблучник Паша. За Пашей пошёл его давний друг Митяй, который был ещё слабее чем Паша. Подскочили со своих мест два Веркиныхспиногрыза. Погодки подбежали к ней и спрятались за подол матери. Вышел толстый Боря, которого с самого детства и до сих пор все нещадно дразнили за тучную фигуру и недалёкий ум. За ним подалась его мамаша. Старой кошёлке уже шестьдесят пять стукнуло, а она этого бугая до сих пор звала в окно на обед как сопливого мальчонку.

Подошли Пятак и его жена. Это было уже серьёзно. Пятак был хорошим бойцом и стрелял лучше всех. Следующим вышел сильный и стройный как кипарис Миша. Он в своё время был водителем у Кощея. За молодым красавцем в сторону Виолетты потянулись и молодые незамужние девки. Весы качнулись в сторону Виолетты.

Из общей картины выбился дед Матвей. Он громогласно послал Виолетту на три советских буквы, грязно обругал её и пошёл к выходу, скидывая с плеча двуствольную вертикалку ИЖ-27. Дед был заядлым охотником и прекрасно умел стрелять, что не однократно доказал делом. Его никто не решился остановить.

Жена Матвея – бабка Лена запричитала:

– Ой! Куда же ты, старый! Ночь на дворе.

– Ты со мной или с этими уродами? – крикнул он ей через плечо не останавливаясь.

Бабка растерянно и потешно заметалась, но всё-таки припустила бегом вслед за супругом.

– Постой! Подожди меня, сволочь! Ты бросить меня тут одну решил, дурак старый? – кричала она ему вслед.

Дед остановился и развернулся перед самой дверью:

– Ну, куда же я без тебя, дурёха? Давай быстрей.

Подбежавшая бабка треснула его ладошкой по лбу. Вот так они и жили всю жизнь постоянно ругаясь, но душа в душу. Дед галантно подхватил супругу под руку и они растворились в ночи.

Демаршей больше не было. Все оставшиеся люди подошли к Виолетте, чем признали её власть. К панночке пришло ощущение силы, она была не одна.

"Мы ещё повоюем" – подумала она.

Конечно, было жаль ушедшего деда. Как бы напоминая о нём, в темноте за окнами грохнул выстрел, а затем второй. Сегодня стреляли много и громко. Но сейчас выстрелы из обычного охотничьего ружья грохотали как орудийные залпы. Виолетта, конечно, никогда не слышала, как стреляют из пушки, но звук у пушки должен был быть такой же страшный и оглушительный.

Сердце мгновенно прыгнуло под самый подбородок.

Виолетта понимала, что нужно узнать, почему и кто стрелял, и вообще, что там происходит. Ей было страшно. Выйти из освещаемой электрическими фонарями комнаты её можно было заставить только под страхом неминуемо гибели.

– Паша, сходи посмотри! – уверенно распорядилась Виолетта.

Верка сразу уставилась на неё тяжёлым ненавидящим взглядом, но так было нужно. Виолетта ещё раз напомнила ему о приказе:

– Ты меня слышал?

А в голове у Виолетты уже раскрывалась картинка бодро шагающих к её дому мертвецов. Ей сразу захотелось завизжать и броситься скорее наверх, но она сумела подавить свой ужас.

– Мужики, помогите ему. А то чего он один идти должен! – выпалила дурочка Верка.

Первым подался в сторону дверей красавец Мишка. С ним пошёл и Пятак, оторвав от своего рукава бледную жену. Мужчины вышли на улицу. Их спины удалялись пока совсем не пропали в темноте.

Верка буквально впилось пальцами в руку Виолетты. Хорошо, что ногти на пальцах у дурёхи были коротко острижены, иначе она ей предплечье до кости проткнула бы. Виолетта едва сумела высвободить руку из побелевших от напряжения пальцев подруги.

Молчаливое напряжение исходило от всех без исключения. Люди вслушивались в царящую за окнами ночь. Тягучие секунды медленной улиткой ползли одна за другой. Виолетта чувствовала, как душа уходит в пятки. Всё труднее и труднее становилось сдерживать роившиеся в сознание образы толпы мертвецов или мутантов, мрачной ужасающей волной неотвратимо накатывающихся на её дом. Тут появился уже другой страх: если кто-нибудь начнёт кричать, то паниковать начнут все, тогда она не сможет удерживать ситуацию. От этого стало ещё страшнее. Виолетте захотелось быть далеко отсюда, чтобы пропала целиком вся эта усадьба со всеми этими уродами, а она торговала бы на рынке как тогда – раньше.