Порошок в зеркалах - [57]

— Думаю, что-то подобное я чувствовала. — Афродита помолчала. — Как-то вечером мы остались в палате одни. Я ужинала, а ты заполнял медицинскую карту. В какой-то момент ты поднял голову, посмотрел на капельницу и заметил, что лекарство закончилось. Медсестры рядом не было — лекарство обычно меняла она. Я смотрела, как ты открываешь ампулу и набираешь лекарство в шприц для того, чтобы наполнить пакет для капельницы, и думала о том, какие у тебя красивые руки. Такие пальцы, будто ты не хирург, а художник или музыкант.

— Помню, ты спросила про татуировку. Тебя удивил мой ответ?

— Нет. Ты оставлял впечатление несчастного человека. Человека, который устал от жизни. И я вполне могла предположить, что ты говоришь правду.

Афродита повернулась к нему и вгляделась в его лицо — так, будто хотела понять его реакцию.

— Почему-то я думала, что ты проверишь иглу, поправишь что-нибудь. Прикоснешься ко мне. Но ты этого не сделал. Ты выбросил пустой шприц и сел, а потом снова принялся за карту. И я подумала, что это правильно. Потому что в тот момент мне так хотелось, чтобы ты прикоснулся ко мне. Даже случайно. С одной стороны, мне этого хотелось, с другой мне было страшно об этом думать — несколько дней назад убили моего мужа, я потеряла ребенка, во мне не должно быть таких ощущений, это неправильно, я не могу хотеть, чтобы ко мне прикоснулся мужчина, которого я почти не знаю. И… в тот момент мне казалось, что если ты прикоснешься ко мне, то я отдамся тебе прямо здесь. И не буду думать про медсестру, которая может войти сюда в любой момент.

— Я испытывал похожие ощущения. Но счет неуместным делиться этим с тобой. Только как это связано с позвоночником?

— Это начало истории, сейчас мы должны перенестись в тот вечер, когда я пришла к тебе домой.

Доктор Мори кивнул, всем своим видом показывая, что готов слушать.

— Я стояла возле шкафа в спальне, раскладывала свои вещи и в какой-то момент увлеклась своими мыслями. Ты вошел очень тихо, но я почувствовала, что ты стоишь у меня за спиной. И я вспомнила тот вечер в больнице. Подумала, что до этого ты ко мне ни разу не прикоснулся. Ты предлагаешь женщине жить с тобой в одной квартире, но ни разу не прикоснулся к ней. Ты не знаешь, как пахнут ее волосы, какая у нее кожа на ощупь, как она ведет себя в постели… и я думала — что ты сделаешь сейчас? Обнимешь меня? Погладишь по волосам? Я наклонилась для того, чтобы положить очередную стопку вещей в нижний ящик шкафа, мой свитер немного поднялся, и ты прикоснулся к моему позвоночнику. Как сейчас. Понятия не имею, о чем ты тогда думал — о том, что тебе нравится моя кожа или о том, что я такая худая, что на моей спине можно разглядеть все позвонки, но меня словно ударило током. Я ожидала всего угодно, но только не этого.

— Интересно, что же я должен был сделать? Может, разорвать на тебе одежду и изнасиловать?

— Не знаю. Но потом ты, как последний идиот, спросил: «Ты закончила с вещами? Можно выпить чаю». И у тебя было такое лицо, будто ты и не представлял, что произойдет в следующую секунду.

Афродита прикрыла глаза.

— Давай вообще не будем вставать, — предложила она. — Мы так давно не просыпались вместе. И вечно куда-то бежали. А теперь мы никуда не будем бежать. Разве что через пару часов встанем для того, чтобы пообедать. А потом снова вернемся в кровать.

— Ты не рассказала мне о том, чем вы занимались с доктором Гентингтон.

— Ну, если уж я сегодня примерила на себя роль рассказчика… — Афродита сморщила нос и рассмеялась. — Мы с доктором Гентингтон поехали гулять. Побывали в паре клубов, выпили. Это ты научил ее пить?

— Вовсе нет, я не учу таким вещам. Это вредно для здоровья.

— У меня давно не было чувства, что я могу доверять женщине. А когда я общалась с ней, то была уверена, что ей можно доверять. И я говорила, говорила… а она слушала. Потом мы потанцевали. А дальше я буду рассказывать только после того, как ты меня обнимешь. Это обязательное условие.

Вивиан обнял ее, и Афродита приблизилась к его лицу почти вплотную.

— А потом, — сказала она, — мы поехали домой к господину Фельдману.

— Хотя бы кто-то получил удовольствие.

— Я шучу. Мы не поехали домой к господину Фельдману. Мы поехали в ту чудесную комнату в зоне для особо важных персон, которую ты купил пару месяцев назад.

— Господин Фельдман, как и я, замерз этой ночью в одиночестве?

— Да. А мы с доктором Гентингтон, — Афродита понизила голос почти до шепота, — провели пару приятных часов наедине. Когда я была с ней, у меня в голове крутилась эротическая фантазия: я соблазняю священника.

— Тебе хочется соблазнить священника?

— Сейчас мне хочется соблазнить тебя. Священник подождет.

Афродита повела плечами, освободившись от легкого пеньюара, и скользнула под одеяло.

— Я продолжу рассказ, — предупредила она. — Но надо растянуть удовольствие. Что ты об этом думаешь?

— Я думаю, что я соскучился по тебе. И доктор Гентингтон меня не интересует.

Звонок в дверь заставил Афродиту замереть. Через секунду она высунула голову из-под одеяла и, приподнявшись, прислушалась.

— Кто это может быть в такой час?

— Кто бы это ни был, он пришел не вовремя, потому что нас нет дома. — Вивиан снова обнял ее. — Сейчас они позвонят пару раз — максимум раза три, если они упрямы — и уйдут.