Порочная любовь - [7]

Сейчас в ее глазах плескался страх перед неизбежным.

– Что же нам делать? – воскликнула она, указывая на закрытую дверь. – Все эти люди ждут, что мы сейчас сыграем… что-нибудь… Линк и Перри нашли самое подходящее время, чтобы сбежать.

– Мы слишком долго были одной семьей, чтобы они так просто взяли и сбежали, – сказала Пэйшенс, пытаясь скрыть все нарастающее беспокойство.

Джулиан Феникс много лет назад сколотил эту театральную группу. Еще задолго до того, как увести Пэйшенс из отчего дома, посулив ей свою любовь и актерскую славу, Феникс подобрал на грязных улицах Лондона Перри Киффина. Симпатичный двадцатилетний паренек торговал своим телом, чтобы прокормить мать-калеку и младших братьев и сестер. Возможно, этот отчаявшийся юноша всколыхнул в Фениксе воспоминания из прежней жизни, поэтому он и предложил ему другой способ заработка, нежели продавать себя извращенцам.

Что касается Дейдры, то она промышляла карманными кражами в Дублине, когда судьба свела ее с Фениксом. Он купил ей красивое платье и заявил, что у нее есть все данные для того, чтобы стать следующей миссис Воффингтон.[1] Дейдра была всецело предана своему любовнику, но Пэйшенс заставила ее солгать остальным членам труппы относительно его таинственного исчезновения.

Пятым членом труппы был Линк Столкер. Он прибился к Фениксу первым. О его прошлом Пэйшенс не знала практически ничего. То он говорил, что прежде был подмастерьем у портного, то называл себя незаконнорожденным сыном барона. Линк был самым старшим в труппе, на четыре года старше Феникса. В двадцать семь лет это был очень тихий, задумчивый мужчина с вьющимися огненно-рыжими волосами, которые резко контрастировали с его мягким, каким-то бесцветным характером. Для Феникса он был ценен тем, что обладал прямо-таки сверхъестественным даром цитировать по памяти все, что ему читали. Это оказался очень полезный дар, поскольку этот человек большую часть дня проводил в непосредственной близости от бутылки. Линк уверял, что все лучше всего получается, когда он на грани «отключки». И хотя он действительно мог выступать в любом состоянии, но в такие моменты становился непредсказуемым. И труппе не однажды приходилось спешно ретироваться из поселка, где Линк устраивал пьяные дебоши.

– До ближайшей таверны слишком далеко, – задумчиво сказала Пэйшенс. – Да и зачем добираться столько миль по холоду, когда у лорда Паунинга такой чудный винный погреб?

Дейдра икнула и промокнула глаза платком.

– О, как бы мне хотелось, чтобы Джулиан был сейчас с нами! – воскликнула она срывающимся от рыданий голосом. – Тогда и Линк был бы более вменяем. Он уважал Джулиана.

В отличие от меня.

Дейдре не было необходимости напоминать Пэйшенс о том, что Джулиан Феникс гораздо больше подходил на роль тирана, нежели она сама. «Какое счастье, – подумала Пэйшенс с насмешливым презрением, – что из меня получилась такая замечательная лгунья!» Она ощутила пульсирующую боль в висках, но сдержалась и не стала их массировать.

Преданность подруги Дейдры была поистине безграничной. И это при том, что Пэйшенс наговорила два года назад, выйдя из того злополучного амбара, где остался Джулиан Феникс. Линк, Перри и Дейдра до сих пор верили, что тщеславный гений попросту бросил их. Феникс прекрасно разбирался в людях и знал все потаенные страхи Пэйшенс. Он знал, в какую нечистую игру ей придется играть. Знал еще до того, как она фактически ее начала. Разве он не издевался над ней, не подталкивал к тому, чтобы скрыть его смерть от остальных? С того самого дня, как Пэйшенс вернулась на постоялый двор одна, страх заставлял ее молчать. Она боялась оказаться на виселице. Да и семью не хотелось втягивать в очередной скандал. Это было одной из причин, почему она поменяла свою настоящую фамилию, Фарнали, на Винлоу.

– Дейдра, Джулиана Феникса больше нет с нами, – устало сказала Пэйшенс. – И сейчас нам остается только найти Перри и Линка или же прогневать лорда и леди Паунинг. Я устала принимать решения за всех. Почему бы тебе для разнообразия не внести какое-нибудь дельное предложение?

Что-то похожее на ненависть промелькнуло в голубых глазах Дейдры. Ее тонкие губы скривились, словно готовясь выдать язвительное замечание. И хотя они с Пэйшенс, чтобы не допустить развала труппы, заключили шаткое перемирие, из-за принципиально разных взглядов на Феникса настоящими подругами им никогда не стать.

– Извините, если помешал, – раздался с порога мужской голос. – Я могу вам чем-то помочь?

Глава 2

Блондинка, которая так грубо «отшила» графа, при звуке его голоса резко развернулась. Как же ему повезло, что дамы оказались одни! В отличие от Эверода и Кэдда, Рэмскару было совсем не в радость отгонять соперников.

– Еще в холле я невольно заметил что-то неладное, – мягко сказал Рэмскар, не давая девушкам опомниться. – Прошу прощения за то, что взял на себя смелость вмешаться, милые дамы. Хорошие манеры вколачивали в меня с самого детства. И я не мог наслаждаться гостеприимством лорда Паунинга, не предложив помощь двум самым очаровательным созданиям из всех, кого мне посчастливилось встретить этим вечером.